Кто из нас в детстве, наслушавшись детских сказок и легенд о сокровищах, не мечтал найти клад. Была такая мечта и у маленького немецкого мальчика, родившегося в 1822 году в бедной семье лавочника из города Любек. Звали этого мальчугана Иоганн Людвиг Генрих Юлий Шлиман.

Долгий путь к мечте о сказочной Трое

Еще в детстве отец на Рождество подарил маленькому Генриху «Всемирную историю для детей», где 7-милетнего мальчика заинтересовал рассказ о Трое. Там была картинка, на которой был изображен горевший город, и когда на его вопрос о Трое, отец сказал, что она сгорела без следа, уверенно ответил, что найдет ее.

Затем в руки попали бессмертные произведения Гомера, и впечатлительный мальчуган по-детски полюбил древних героев, и еще больше укрепил мечту отыскать таинственную Трою.

Путь к мечте, полный побед и разочарований, невероятных приключений, порой граничивших с безумием, занял долгих 40 лет. Став успешным бизнесменом, в 46 лет Шлиман, уже, будучи миллионером, бросает бизнес и коммерцию, и начинает путешествовать по миру, параллельно изучая историю и мифологию Древней Греции, посещает в Сорбонне курсы по археологии, учит греческий язык. И все это ради мечты отыскать Трою.

С возрастом, Генрих совершенно по иному стал воспринимать текст Гомера о Троянской войне, и когда в путешествии по Греции встретил британского консула Фрэнка Калверта, часами беседовал с ним о Гомере и Трое. Они оказались единомышленниками, и, наверное, единственными на тот момент чудаками, которые воспринимали древний текст античного автора буквально.

Для Шлимана и Калверта это не просто высокохудожественное литературное произведение, а некий ребус, в котором зашифрованы события далекого прошлого. Генрих Шлиман понимал, что время идет, и в 1868 году он отправляется в Турцию разгадывать этот ребус с секундомером и градусником.

На месте, которое указал его британский друг, Шлиман бегает по холмам, отчитывая шаги с секундомером, а также измеряет температуру воды в бьющих неподалеку источниках, ведь у Гомера указано, что у стен Трои протекали два источника, один с теплой, другой с холодной водой.

Местные жители с подозрением наблюдали за странным человеком в черном цилиндре и градусником в руках, но с удовольствием нанялись к нему копателями, когда в 1870 году Шлиман приступил к раскопкам холма Гиссарлык.

В первый же год раскопок, заручившись поддержкой властей Османской империи, работники Шлимана прорезают Гиссарлык 15-тиметровым рвом. В раскопе попадаются фрагменты керамики, остатки каменных стен, следы больших пожарищ. Археолог-самоучка прекрасно понимает, что слой за слоем здесь сохранились остатки не одного, а нескольких поселений, но стремится все ниже в поисках заветной Трои.

Он многое увидел и понял на раскопе. Но единственное, что Шлиман так и не узнал до конца своей жизни, что он просто пролетел Трою, докапавших до более древних слоев. Это ему потом и поставили в вину профессиональные археологи. А еще то, что не велось никаких записей исследований, где, что обнаружено, в каких слоях.

Но с азартом настоящего искателя сокровищ преданный любитель истории продолжал работу. Как ребенок, Шлиман радовался каждой находке, и, однажды обнаружив глубоко в раскопе змею и жабу, в азарте искателя, посчитал, что они находятся здесь еще с тех давних времен, и были свидетелями драмы, разыгравшейся у стен древнего Илиона.

Сбывшаяся мечта

Успех пришел на третий год работы, когда 14 июня 1873 года из земли стали появляться ювелирные украшения из золота, слоновой кости, серебряные вазы и кубки. Всего было найдено 8 833 предмета. Мечта Шлимана сбылась, он нашел Трою, и доказательством этому стал так называемый найденный «Клад Приама». В тот жаркий летний день Шлиман стоял на вершине своей мечты, и на тот момент был самым счастливым человеком на земле.

Ему выпало родиться в то время, когда авантюристы и искатели сокровищ на местах древних памятников уходили в прошлое, а на их смену приходили археологи-профессионалы. Шлиман не просто открыл миру Трою, он стал тем связующим звеном между авантюризмом и новой, только заражающейся наукой археологией.

Один их элементов авантюризма Шлимана проявился в том, что он тайно вывез найденные предметы за пределы Турции, и весь мир увидел его жену гречанку Софью в украшениях времен Андромахи и Елены Прекрасной.

Позже ученые в ходе последующих работ на холме Гиссарлык, проанализировали археологические исследования немецкого мечтателя и сделали неутешительные выводы. Копатели Шлимана прорезали культурные слоя девяти хронологических эпох. По счету Троя была седьмым, а «Клад Приама» был своеобразной связующей нитью всех времен существования города, ведь в него попали вещи из разных хронологических периодов.

Безусловно, с точки зрения археологической науки Генрих Шлиман был дилетантом. Но без таких увлеченных своей мечтой людей мир не узнал бы о Трое, Ниневии, не раскрыл тайны египетских гробниц и величественных сооружений и инков.

Только в начале ХХ века начали проводить профессиональные раскопки (например, ). Фармаковский начал систематические исследования , а соотечественники Шлимана — Вальтер Андре и Эрнст Герцфельд, исследовавшие города Древнего Междуречья, запустившие в мир фразу «нет ничего долговечнее ямы», были уже настоящими профессионалами.

Да, Генрих Шлиман был дилетантом, но его детская мечта, воплощенная в реальность, вывела археологию на новый уровень развития, и, по сути, он стал основателем этой увлекательной и романтической науки.

Генрих Шлиман (1822-1890) — сын немецкого пастора. В семь лет прочитав «Илиаду» Гомера, поклялся найти Трою и сокровища царя Приама. К 46 годам он сделал состояние на торговых сделках с Россией и приступил к поискам Трои. Немногие историки верили в ее реальное существование. Среди них — француз Ле Шевалье, который в XVIII веке безуспешно искал в Средиземноморье государство Троада, и шотландец Чарльз Макларен, который был уверен, что Троя находится в Турции, на холме Бунарбаши. Холм, вокруг которого протекают два ручья, походил на описанный в «Илиаде». В 1864 году австриец фон Хан начал откапывать Трою на соседнем холме Гиссарлык, но почему-то был разочарован найденными обломками стен. Шлиман решил, что фон Хан просто недокопал, и решил копать глубже.

Генрих Шлиман (1822-1890).

Как Шлиман вычислил Трою?

Гомер уточняет, что два источника возле холма разные, горячий и холодный: «Первый источник струится горячей водой… Что до второго, то даже и летом вода его схожа со льдом водяным». Шлиман измерил термометром воду во всех источниках на Бунарбаши. Она везде была одинаковой — 17,5 градуса. Горячего источника он там не обнаружил. На Гиссарлыке он нашел только один, тоже холодный. Но затем, взяв пробы почвы, убедился, что раньше здесь был и другой — горячий. Шлиман подсчитал, что на холме Бунарбаши бьют 34 ключа. Проводник Шлимана утверждал, что тот ошибся и источников больше — 40. Об этом говорит второе, народное название холма: Кырк-Гёз, то есть «сорок глаз». В «Илиаде» же описываются только два. По мнению Шлимана, Гомер не мог обойти молчанием 40 источников.

Троя на карте Турции.

Во время решающей битвы Ахилл бежал от «страшного воина» Гектора, и они за определенное время «трижды обошли вокруг Приамовой крепости». Шлиман с секундомером обежал Гиссарлык. Бунарбаши он обойти не смог по двум причинам: первая — с одной стороны холма была река, вторая — склоны были изрезаны впадинами, что мешало передвижению. Из текста «Илиады» следует, что греки, штурмуя Трою, три раза легко сбегали по склонам холма. У Бунарбаши склоны очень крутые. Шлиман смог лишь сползти по ним на четвереньках. У Гиссарлыка склоны более пологие, по ним можно свободно передвигаться и вести на них боевые действия.

Реконструкция Трои.

У Гомера город Троя описывается как огромный торговый центр с 62 зданиями и огромными по высоте стенами и воротами. По мнению Шлимана, такой город не мог разместиться на холме Бунарбаши, так как площадь этого холма слишком мала — всего 500 кв.м. Площадь Гиссарлыка — около 2,5 кв.км.

Шлиман вычитал в «Илиаде», что греческие воины, осаждавшие Трою, ходили купаться на море. Из текста также ясно, что вода во время прилива подходила близко к городу. Это значит, что и холм, на котором располагался город, должен находиться максимально близко к воде. Холм Бунарбаши — в 13 км от моря, а Гиссарлык — рядом с берегом.

Где клад правителя Трои Приама?

Клад правителя Трои Приама, найденный Шлиманом 143 года назад, — это 8700 золотых изделий. Шлиман вывез сокровище из Турции в корзинах под кочанами капусты. Он предложил его купить правительствам Франции, Англии, затем России. Но те отказались, боясь осложнения отношений с Турцией. Турция же обвинила Шлимана в контрабанде, и он заплатил компенсацию — 50 тыс. франков. Так и не сумев продать сокровища, Шлиман в 1881 году подарил троянский клад Берлину, за что был пожалован званием почетного гражданина города. В 1945 году, перед падением Берлина, немцы спрятали клад на территории берлинского зоопарка, откуда он исчез. В 1989 году вдова директора Берлинского музея В. Унферцагга опубликовала дневники мужа, из которых следовало, что 1 мая 1945 года он передал ящики со шлимановским золотом советской экспертной комиссии.

Многие из великих открытий в истории человечества были сделаны не учёными-подвижниками, а самоучками, удачливыми авантюристами, не имевшими академических знаний, зато готовыми идти к цели напролом.

«Маленький мальчик в детстве прочёл „Илиаду“ Гомера . Потрясенный произведением, он решил, что во чтобы то ни стало найдет Трою. Спустя десятилетия Генрих Шлиман исполнил свое обещание».

Эта красивая легенда об истории одного из самых значимых археологических открытий имеет мало общего с реальностью.

Человек, открывший миру Трою, с ранних лет был уверен в другом: рано или поздно он станет богатым и известным. Поэтому Генрих Шлиман очень щепетильно относился к своей биографии, старательно вымарывая из неё сомнительные эпизоды. «Автобиография», написанная Шлиманом, имеет столько же отношения к его реальной жизни, сколько «клад Приама» — к Трое, описанной Гомером.

Эрнст Шлиман. Фото: Commons.wikimedia.org

Иоганн Людвиг Генрих Юлий Шлиман родился 6 января 1822 года в Нойбукове, в семье, представители которой на протяжении столетий были лавочниками. Эрнст Шлиман , отец Генриха, выбился из этого ряда, став пастором. Но в духовном чине Шлиман-старший вёл себя непотребно: после смерти первой жены, родившей ему семерых детей, Эрнст закрутил роман со служанкой, из-за чего был отстранён от обязанностей пастора.

Позднее Эрнст Шлиман и вовсе покатился по наклонной, постепенно спиваясь. Разбогатевший Генрих, не питая тёплых чувств к родителю, присылал ему в подарок бочонки вина, чем, возможно, ускорил переход отца в лучший из миров.

Гражданин Российской империи

К тому времени Генрих давно не бывал в родном доме. Детей Эрнст Шлиман отправлял на воспитание к более обеспеченным родственникам. Генрих воспитывался у дяди Фридриха и продемонстрировал хорошую память и желание учиться.

Но в 14 лет учёба закончилась, и Генриха отправили работать в лавку. Ему доставалась самая чёрная работа, его рабочий день длился с 5 утра до 11 часов ночи, что сказалось на здоровье подростка. Однако одновременно выковывался характер Генриха.

Пять лет спустя Генрих отправился в Гамбург в поисках лучшей доли. Испытывая нужду, он написал дяде с просьбой о небольшой сумме взаймы. Дядя деньги прислал, но всем родственникам описал Генриха как попрошайку. Оскорблённый молодой человек дал клятву более никогда ничего не просить у родни.

Амстердам в 1845 году. Рисунок Геррита Ламбертса. Фото: Commons.wikimedia.org

В 1841 году 19-летний Шлиман добрался до Амстердама, где нашёл постоянную работу. Всего за четыре года он прошёл путь от рассыльного до начальника бюро с большим жалованием и штатом, состоящим из 15 подчинённых.

Молодому бизнесмену посоветовали продолжить карьеру в России, которая тогда считалась очень перспективным местом для бизнеса. Представляя голландскую фирму в России, Шлиман за пару лет сколотил солидный капитал на продаже товаров из Европы. Его способности к языкам, проявившиеся ещё в раннем детстве, делали Шлимана идеальным партнёром для русских купцов.

Одна из немногих сохранившихся фотографий Е. П. Лыжиной. Фото: Commons.wikimedia.org

Несмотря на то, что он успел погреть руки на калифорнийской золотой лихорадке, Шлиман обосновался в России, получив подданство страны. А в 1852 году Генрих женился на дочери преуспевающего адвоката Екатерине Лыжиной .

Увлечение «Андрея Аристовича»

Крымская война, неудачная для России, оказалась чрезвычайно прибыльной для Шлимана благодаря военным заказам.

Генриха звали «Андреем Аристовичем», его дела шли превосходно, в семье родился сын.

Но Шлиман, добившись успеха в бизнесе, заскучал. В апреле 1855 года он впервые приступил к изучению новогреческого языка. Первым его учителем был студент Петербургской духовной академии Николай Паппадакис , который по вечерам работал со Шлиманом по обычной его методике: «ученик» читал вслух, «учитель» слушал, поправлял произношение и объяснял незнакомые слова.

Вместе с изучением греческого пришёл и интерес к литературе Древней Греции, особенно к «Илиаде». Генрих пытался увлечь этим и жену, но Екатерина относилась к подобным вещам отрицательно. Она открыто говорила мужу о том, что их отношения с самого начала были ошибкой, потому что интересы супругов очень далеки друг от друга. Развод же по законам Российской империи был делом чрезвычайно сложным.

Первая сохранившаяся фотография Шлимана, отправленная родственникам в Мекленбург. Около 1861 года. Фото: Commons.wikimedia.org

Когда к неурядицам в семье добавились проблемы в бизнесе, Шлиман просто уехал из России. Полным разрывом со страной и семьёй это не было: Генрих ещё несколько раз возвращался, а в 1863 году был из нарвских купцов переведён в Санкт-Петербургское первой гильдии купечество. В начале 1864 года Шлиман получил потомственное почётное гражданство, но остаться в России не захотел.

«Уверен, что найду Пергамон, цитадель Трои»

В 1866 году Шлиман приезжает в Париж. 44-летний бизнесмен горит желанием осуществить переворот в науке, но для начала считает необходимым подтянуть знания.

Записавшись в Парижский университет, он оплатил 8 курсов лекций, в том числе по египетской философии и археологии, греческой философии, греческой литературе. Так и не прослушав лекции полностью, Шлиман отправился в США, где как занимался вопросами бизнеса, так и знакомился с различными научными работами античности.

В 1868 году Шлиман, побывав в Риме, заинтересовался раскопками на Палатинском холме. Посмотрев на эти работы, он, что называется, «загорелся», решив, что на весь мир его прославит археология.

Фрэнк Калверт в 1868 году. Фото: Commons.wikimedia.org

Перебравшись в Грецию, он высадился на острове Итака, где впервые приступил к практическим раскопкам, втайне надеясь найти дворец легендарного Одиссея .

Продолжая путешествия по историческим развалинам Греции, Шлиман добрался до территории Троады, в тот момент находившейся под османским владычеством.

Здесь он встретил британского дипломата Фрэнка Калверта , в течение нескольких лет занимавшегося раскопками холма Гиссарлык. Калверт следовал гипотезе учёного Чарлза Макларена , который за 40 лет до этого объявил, что под холмом Гиссарлык находятся развалины описанной Гомером Трои.

Шлиман не просто поверил в это, он «заболел» новой идеей. «В апреле следующего года я обнажу весь холм Гиссарлык, ибо уверен, что найду Пергамон, цитадель Трои», — писал он родным.

Новая жена и начало раскопок

В марте 1869 года Шлиман приехал в США и подал документы на получение американского гражданства. Здесь он фактически сфабриковал развод с русской женой, представив суду подложные документы.

Свадебная фотография. Фото: Commons.wikimedia.org

Увлечённый Грецией, Шлиман попросил друзей подобрать ему невесту-гречанку. В сентябре 1869 года начинающий археолог женился на Софии Энгастромену , дочери греческого купца Георгиоса Энгастроменоса , которая было на 30 лет младше жениха. На момент свадьбы Софии было только 17 лет, она честно признавалась, что подчинилась воле родителей. Муж всячески старался заниматься её образованием, возил супругу по музеям и выставкам, пытаясь привлечь Софию к увлечению археологией. Молодая жена стала послушной спутницей и помощницей Шлимана и родила ему дочь и сына, которых погружённый в археологию отец и назвал соответственно: Андромахой и Агамемноном .

Закончив с улаживанием семейных дел, Шлиман вступил в длительную переписку для получения разрешения на раскопки от властей Османской империи. Не вытерпев, он начал их без разрешения в апреле 1870 года, но вскоре был вынужден прервать работы.

Настоящие раскопки начались только в октябре 1871 года. Набрав около сотни рабочих, Шлиман решительно приступил к делу, однако в конце ноября закрыл сезон из-за проливных дождей.

Весной 1872 года Шлиман, как когда-то обещал, стал «обнажать» Гиссарлык, однако результатов не было. Не то чтобы их не было совсем, но Шлимана интересовала исключительно гомеровская Троя, то есть то, что он был готов так интерпретировать. Полевой сезон завершился безрезультатно, незначительные находки сдали в Оттоманский музей в Стамбуле.

Равнина Троады. Вид с Гиссарлыка. По мнению Шлимана, на этом месте располагался лагерь Агамемнона. Фото: Commons.wikimedia.org / Brian Harrington Spier

«Клад Приама»

В 1873 году Шлиман уже во всеуслышание заявлял, что нашёл Трою. Развалины, раскопанные к маю, он объявил легендарным «дворцом Приама», о чём и сообщил прессе.

Вид троянских раскопок Шлимана. Гравюра XIX века. Фото: Commons.wikimedia.org

31 мая 1873 года, как описывал сам Шлиман, он заметил предметы из меди и объявил рабочим перерыв, чтобы самостоятельно выкопать клад вместе со своей женой. В действительности супруга Шлимана при этом событии не присутствовала. Из-под древней стены Шлиман одним ножом откопал различные предметы из золота и серебра.

Всего в течение последующих трёх недель были обнаружены около 8000 предметов, среди которых украшения, принадлежности для совершения различных обрядов и многое другое.

Если бы Генрих Шлиман был классическим учёным, то вряд ли его открытие стало бы громкой сенсацией. Но он был опытным бизнесменом и знал толк в рекламе.

Свои находки он, нарушив договор о раскопках, вывез из Османской империи в Афины. Как пояснял сам Шлиман, сделал он это во избежание разграбления. Женские украшения, обнаруженные при раскопках, он надел на жену-гречанку, сфотографировав её в таком виде. Снимки Софии Шлиман в этих украшениях стали мировой сенсацией, как и сама находка.

Фотография «клада Приама» в целостном виде, сделанная в 1873 году. Фото: Commons.wikimedia.org

Шлиман уверенно заявлял: он открыл ту самую Трою, о которой писал Гомер. Сокровища, найденные им — это клад, спрятанный царём Приамом или кем-то из его приближённых в момент взятия города. И археологу-самоучке поверили! Многие верят до сих пор.

Грехи и заслуги

У профессиональных учёных к Шлиману масса претензий. Во-первых, он, как и обещал, буквально «обнажил» холм Гиссарлык. С точки зрения современной археологии это самый настоящий вандализм.

Раскопки должны вестись путём постепенного изучения одного культурного слоя за другим. В шлимановской Трое таких слоёв девять. Однако первооткрыватель в ходе своих работ многие из них уничтожил, смешав с другими.

Во-вторых, «клад Приама» абсолютно точно не имеет отношения к Трое, описанной Гомером.

Клад, найденный Шлиманом, относится к слою, который именуется «Троя II» — это период 2600-2300 гг. до н. э. Слой, относящийся к периоду «гомеровской Трои» — «Троя VII-A». Этот слой Шлиман при раскопках прошёл, практически не обратив на него внимания. Позже сам он признал это в своих дневниках.

Фотография Софии Шлиман в украшениях из «клада Приама». Около 1874 года. Фото: Commons.wikimedia.org

Но, упомянув о грехах Генриха Шлимана, нужно сказать и о том, что полезного он сделал. Сенсация, в которую он превратил своё открытие, дала мощный толчок развитию археологии в мире, обеспечила приток в эту науку не только новых энтузиастов, но, что весьма важно, финансовых средств.

Кроме того, говоря о Трое и «кладе Приама», часто забывают о других открытиях Шлимана. Продолжая упорно верить в точность «Илиады» как исторического источника, в 1876 году Шлиман начал раскопки в греческих Микенах в поисках могилы древнегреческого героя Агамемнона . Здесь археолог, набравшийся опыта, действовал гораздо аккуратнее, и открыл неизвестную к тому времени микенскую цивилизацию II тысячелетия до нашей эры. Открытие микенской культуры не было столь эффектным, зато с точки зрения науки имело куда большее значение, чем находки в Трое.

Впрочем, Шлиман был верен себе: обнаружив гробницу и золотую погребальную маску, он объявил, что нашёл могилу Агамемнона. Поэтому найденный им раритет сегодня известен как «маска Агамемнона».

Фото летних раскопок в Трое 1890 года. Фото: Commons.wikimedia.org

«В смерти его приветствуют Акрополь с Парфеноном»

Шлиман работал до последних дней жизни, несмотря на стремительно ухудшавшееся состояние здоровья. В 1890 году он, пренебрегая предписаниями врачей, после операции поспешил в очередной раз вернуться к раскопкам. Новое обострение недуга привело к тому, что он потерял сознание прямо на улице. Генрих Шлиман скончался в Неаполе 26 декабря 1890 года.

Его похоронили в Афинах, в специально построенном мавзолее, выдержанном в стиле сооружений, в которых хоронили античных героев. «В смерти его приветствуют Акрополь с Парфеноном, колонны храма Зевса Олимпийского, синий Саронический залив и по ту сторону моря — благоуханные горы Арголиды, за которыми лежат Микены и Тиринф», — писала вдова София Шлиман.

Генрих Шлиман мечтал о славе и всемирной известности и добился своей цели, в глазах потомков встав рядом с героями Эллады.

Начало этой "войны" да и нынешние "бомбардировки" частенько уходят корнями в элементарные чувства зависти, неприязни к преуспевшему дилетанту, - ведь археология - сложнейшая из наук, несмотря на кажущуюся простоту и доступность ее едва ли не каждому, взявшему в руки кайло. Все это и так, и не так. Вот уже сто двадцать пять лет не утихают и настоящие научные дискуссии на тему -- которая же Троя - та, Гомеровская?

Генрих Шлиман родился в 1822 году в семье протестантского пастора в немецком городе Нойбуков. Его отец Эрнст Шлиман, несмотря на свою благочестивую профессию, был человеком буйным и большим дамским угодником. Мать Генриха, Луиза, покорно сносила неприятности, которые достались на её долю. Но однажды и её терпению пришел конец - когда муж привел в дом новую служанку, свою любовницу.

Жизнь втроем длилась недолго. Луиза скончалась от нервного истощения, сделав перед смертью сыну подарок, который, по версии Генриха, стал для него толчком, направившим на дорогу к мифической Трое. Вот как это случилось. Помня о тяге сына к знаниям, мать на Рождество подарила Генриху книгу историка Йеррера "Всеобщая история для детей".

Позже Шлиман в своей автобиографии напишет, что, увидев картинки с изображением Трои, города, воспетого слепым Гомером в бессмертной "Илиаде", он, будучи семи лет от роду, раз и навсегда решил найти этот город.

На деле всё было совершенно иначе: сын сочинил историю о подарке матери - равно как и всю свою биографию. Знаменитый фолиант до сих пор хранится в семье потомков Шлимана, но куплен он был в букинистическом магазине Санкт-Петербурга много лет спустя после описанного рождественского вечера.

После смерти матери Генрих вынужден был переехать жить к дяде, тоже пастору. Дядя выделил деньги на обучение Генриха в гимназии, а после её окончания отправил в лавку бакалейных товаров. В лавке он работал долгие пять с половиной лет с пяти часов утра до одиннадцати вечера. Бакалейщик практически ничего не платил ему.

Не видя для себя дальнейшей перспективы, Генрих ушел из бакалейной лавки и завербовался на работу в Латинскую Америку. Но корабль, на котором он плывет, терпит крушение. Его спасают рыбаки, и будущий археолог вдруг оказывается в Голландии. Амстердам, в те времена деловой центр Европы, очаровывает молодого Шлимана. Здесь он находит работу посыльного, за которую ему, в отличие от бакалейной лавки, неплохо платят.

Но вскоре новое поприще начинает раздражать его.

"Человек, говорящий на двух языках, стоит двоих", - говорил в свое время Наполеон. Желая проверить истинность этого высказывания, Генрих решает учить иностранные языки. Причем начинает с родного, немецкого, шлифуя произношение. В приемной коменданта порта - там говорили преимущественно на английском - он запоминает иностранные слова и по дороге в район "красных фонарей", куда ему надо отнести образцы носовых платков, повторяет выученное. Денег на учителя у него почти нет, зато есть свой собственный метод обучения. Надо очень много читать вслух на иностранном языке, чтобы научиться не только произносить слова с правильной интонацией, но и постоянно их слышать. Упражнения в переводе, имеющие своей целью лишь усвоение грамматических правил, вовсе не нужны. Вместо них - вольные сочинения на интересную тему или же вымышленные диалоги. Вечером, исправленное репетитором сочинение заучивается наизусть, а на следующий день читается по памяти преподавателю.

Пользуясь таким методом, Генрих за три месяца выучил английский, за следующие три - французский. И принялся за итальянский. Однако его штудии вызывают удивление и даже осуждение окружающих. Чудака увольняют с одного места за другим. Но он не унывает, а смело идет в самую богатую фирму Амстердама "Шредер и К" и предлагает себя в качестве торгового агента для работы с иностранными партнерами. "Сумасшедших не берем!" - с порога разворачивает его управляющий. Мыслимое ли дело - в 22 года знать три языка! Однако Шлиман так настойчив, что его - лишь бы отделаться - экзаменуют и по результатам тестирования ту же берут на работу.

Фирма "Шредер и К" вела свои торговые дела практически по всему миру. Вновь принятый работник не только знал языки, но и умел торговать, то есть работал за двоих, получая одно жалованье. Для "Шредер и К" он оказался находкой, тем более что не стал почивать на лаврах, а продолжал совершенствовать свои умения. За год упорного труда новый сотрудник добился больших успехов - директор фирмы сделал его своим личным помощником.

В то время наиболее выгодным рынком для фирмы была Россия - рынок огромный и ненасыщенный. Техническая сложность его освоения состояла в том, что представители русских торговых компаний, как правило, не владели никакими языками, кроме родного. Проводить переговоры было затруднительно. Шлиман берется исправить ситуацию и начинает учить русский язык. Неожиданно он сталкивается с большой проблемой - в Европе нет ни одного учителя русского языка. "Какая дикость в наш просвещенный XIX век!" - с горечью восклицает начинающий коммерсант и разрабатывает еще один метод изучения языка. Он покупает у букиниста русские книги и начинает их заучивать. Основой ему служит русско-французский разговорник.

После трех месяцев каторжного труда Генрих предстает перед русскими купцами и пробует им что-то сказать. В ответ, к своему изумлению, полиглот слышит неудержимый хохот. Дело в том, что среди купленных им книг оказалось запрещенное в России издание неприличных стихов Баркова. Их поэтическую лексику он и усвоил. Но речь Шлимана так поразила представителей русского купечества, что они немедленно предложили ему создать совместное предприятие на паях - их капитал и его голова. Предприимчивый немец не привык откладывать решения в долгий ящик и уже на следующий день отправился в Санкт-Петербург.

Россия встречает Шлимана нестерпимыми морозами. Как бы ни было далеко отсюда до обласканной солнцем Трои, но другой дороги туда нет. Путь лежит через бесконечные снега, которые еще надо умудриться превратить в золото.

Пока русские компаньоны собирают деньги на общее предприятие, Генрих знакомится со страной. Его беспокойный ум требует новой работы, и случай предоставляет её. Из окон гостиницы, где поселился Шлиман, прекрасно видны заброшенные портовые строения. Пока санкт-петербургский гость рассчитывает возможную оплату за аренду складов, они сгорают. Немедленно, этой же ночью, он арендует за бесценок выгоревшие строения. А на следующий день нанимает рабочих и начинает строить все заново, ориентируясь на план амстердамского порта.

Чтобы заставить русских рабочих работать на европейский лад, Шлиман вынужден сам руководить строительством. Вот где ему действительно пригодились вызубренные выражения из Баркова!

Весна принесла Генриху Шлиману баснословные барыши. Отстроенной к началу навигации и оживлению торговли оказалась лишь его часть порта, поэтому и аренда складских помещений стоила, как никогда, дорого. Заработанные в порту деньги позволили ему отказаться от компаньонов и открыть свою фирму. В 1852 году Шлиман женится на Екатерине Лыжиной.

В течение последующих нескольких лет он создает целую торговую империю, специализирующуюся на закупке европейских товаров в Амстердаме и продаже их в России. Но отлаженный бизнес - не для беспокойного Генриха. Он передает дело в руки приказчиков, а сам с частью свободного капитала отправляется в Америку.

Первым, к кому с визитом направляется Шлиман в этой совершенно незнакомой ему стране, оказывается президент страны Филмор(этот факт считают вымышленным). И тот сразу же принял его. Шлиман без труда получил льготную лицензию на право открыть в Америке свою компанию по скупке золотого песка у старателей Сан-Франциско и его вывозу.

Дела со спекуляциями золотом шли успешно, но начавшаяся в России Крымская война 1854 года открыла перед компанией новые горизонты. Шлиман добился, чтобы его фирма стала генеральным подрядчиком русской армии и начал беспрецедентную аферу. Специально для армии были разработаны сапоги с картонной подошвой, мундиры из некачественной ткани, ремни, провисающие под тяжестью амуниции, фляги, пропускающие воду и т. д. Разумеется, все это представлялось как товар наивысшего качества.

Сложно сказать, насколько такое снабжение русской армии повлияло на поражение России, но в любом случае её снабженец вел себя как преступник. Много лет спустя он обратился к российскому императору Александру II с просьбой о въезде в Россию, чтобы раскопать скифские курганы. На прошении император написал кратко: "Пусть приезжает, повесим!"

Имя Шлимана по-прежнему гремело, но теперь как имя афериста. Не только в России, но и в любой другой стране никто не хотел иметь дело с откровенным жуликом. Не зная, чем себя занять, Генрих начинает много читать и, случайно наткнувшись на пресловутую "Всемирную историю для детей", решает заняться археологией. Он готовит почву для новой славы - издает автобиографию, в которой утверждает, что вся его предыдущая деятельность была лишь подготовкой к осуществлению заветной мечты детства - найти Трою.

Парадоксально, но в эту мистификацию верили вплоть до недавнего времени, когда увидели свет подлинные дневники Шлимана, хранившиеся у его наследников.

В 1868 год он совершил через Пелопоннес и Трою поездку в Итаку. Там он начал осуществление своей заветной мечты, он начал поиски Трои.

В 1869 году Шлиман женился на гречанке Софье Энгастроменос. Второй брак Шлимана выглядит весьма сомнительно. По законам Российской империи Шлиман и Екатерина Петровна Лыжина-Шлиман не были разведены, Шлиман сделал это в штате Огайо, для чего и принял американское гражданство. Фактически была совершена покупка 17-летней Софьи Энгастроменос за 150 тыс. франков. Вскоре она, так же как и ее супруг, с головой ушла в поиски страны Гомера. Раскопки начались в апреле 1870 года; в 1871 году Шлиман посвятил им два месяца, а в последующие за этим два года - по четыре с половиной месяца.

Шлиман предпринял свои раскопки для того, чтобы разыскать гомеровскую Трою, но за сравнительно небольшой период он и его помощники нашли не менее семи исчезнувших городов.

Пятнадцатое июня 1873 года было ориентировочно назначено последним днем раскопок. И вот тогда-то, Шлиман нашел то, что увенчало всю его работу, то, что привело в восторг весь мир... Сокровища царя Приама! И лишь незадолго до его смерти было доказано, что в пылу увлечения он допустил ошибку, что Троя находилась вовсе не во втором и не в третьем слое снизу, а в шестом и что найденый Шлиманом клад принадлежал царю, жившиму за тысячу лет до Приама.

Найдя "сокровища царя Приама", Шлиман почувствовал, что достиг вершины жизни. Об увлеченности Шлимана древностями говорит хотя бы тот факт, что своих "греческих" детей он назвал Агамемноном и Андромахой.

Да, купец, забросивший свое дело и взявшийся за археологию, мягко говоря, порезвился, хотя и за свой счет. Однако никто не станет спорить, - ему, дилетанту, очень везло. Он ведь раскопал не только Трою, но и царские гробницы в Микенах. Правда, так и не осознав, чьи же захоронения он там откопал. Он написал семь книг. Он знал многие языки - английский, французский... (впрочем, смотри карту Европы). За шесть недель в 1866 году (ему было 44) освоил древнегреческий, - чтобы читать греческих авторов в подлиннике! Это ему было очень необходимо: ведь Генрих Шлиман поставил перед собой задачу последовать за "поэтом поэтов" Гомером буквально построчно и найти легендарную Трою. Вероятно, ему казалось, что Троянский конь все еще стоит на древних улицах, а петли на его деревянной дверце еще не проржавели. Ах, да! Ведь Троя была сожжена! Как жаль: значит, конь сгорел в пожаре.

Генрих Шлиман упорно копал глубже. Хотя Троянский холм он нашел еще в 1868 году, постоял на нем и молча удалился: писать свою восторженную вторую книгу "Итака, Пелопоннес и Троя". В ней он сам себе поставил задачу, решение которой уже знал. Другое дело - не предполагал вариантов.

Археологи были злы на него. Особенно педантичные немцы: как это так - проскочить все культурные слои?..

"Дилетант" Шлиман, охваченный навязчивой идеей откопать Гомеровскую Трою (а ведь нашел-то он ее с текстом "Илиады" в руках!), сам того не подозревая, на столетие раньше совершил и еще одно открытие: пренебрегая верхними (поздними) культурными слоями, он докопался до скалы - материка, как принято говорить в археологии. Теперь ученые так поступают сознательно, хотя и по другим, чем Генрих Шлиман, причинам.

Шлиман по-своему определил Гомеровский слой: самый нижний представлял город каким-то убогим и примитивным. Нет, не мог великий поэт вдохновиться маленьким поселочком! Величественной и с признаками пожара оказалась Троя II, окруженная городской стеной. Стена была массивной, с остатками широких ворот (их было двое) и такой же формы калиточкой... Не имея никакого понятия о стратиграфии, Шлиман решал, который слой больше всего подходит именоваться Троей.

Немцы вместо того, чтобы восхищаться, смеялись Шлиману в лицо. А уж когда в 1873 году вышла его книга "Троянские древности." Не только археологи, профессора и академики, но и простые никому не известные журналисты в открытую писали о Генрихе Шлимане, как о нелепом дилетанте. А ученые, которым в жизни повезло, наверно, меньше, чем ему, вдруг и сами повели себя, как торговцы с Троянской площади. Один уважаемый профессор - видимо, пытаясь подделаться под "ненаучное" происхождение Шлимана, - сказал, что Шлиман свое состояние нажил в России (это-то так и есть), занимаясь контрабандной торговлей селитрой! Такой ненаучный подход "авторитета" археологии многим вдруг показался вполне приемлемым, и другие всерьез объявили о том, что, видимо, свое "сокровище Приама" Шлиман "заранее закопал на месте находки".

О чем идет речь?

Дело было так (со слов Шлимана). Удовлетворившись своей трехлетней работой и откопав желанную Трою, он постановил завершить работу 15 июня 1873 года и уехать домой, чтобы засесть за описание результатов и составление полного отчета. И вот за сутки до этого, 14 июня, в отверстии стены недалеко от западных ворот что-то блеснуло! Шлиман моментально принял решение и отослал под приемлемым предлогом всех рабочих. Оставшись вдвоем с женой Софией, он полез в отверстие в стене и извлек из него массу вещей - килограммы великолепных золотых изделий (флакон весом 403 грамма, 200-граммовый кубок, 601-граммовый ладьеобразный кубок, золотые диадемы, цепочки, браслеты, перстни, пуговицы, бесконечное множество мелких золотых изделий, - всего 8700 изделий из чистого золота), посуду из серебра, меди, разные изделия из слоновой кости, полудрагоценных камней.

Да. Несомненно, раз сокровище найдено неподалеку от дворца (а он, конечно же, принадлежал Приаму!), значит, царь Приам, видя, что Троя обречена и делать нечего, решил замуровать свои сокровища в городской стене у западных ворот (тайник там был заготовлен заранее).

С великими усилиями (история почти детективная, - потом такой способ нелегального провоза переймут большевики) Шлиман в корзине с овощами вывез "сокровища Приама" за пределы Турции.

И поступил, как самый заурядный купец: он начал торговаться с правительствами Франции и Англии, потом России, - с тем, чтобы повыгоднее продать золотой клад Трои.

Надо отдать должное, ни Англия, ни Франция (Шлиман жил в Париже), ни государь Александр II не пожелали приобрести бесценный "клад Приама". А турецкое правительство тем временем, изучив прессу и тоже, вероятно, обсудив "дилетантизм" первооткрывателя Трои, затеяло судебный процесс по обвинению Шлимана в незаконном присвоении золота, добытого в турецкой земле, и в контрабандном вывозе его за пределы Турции. Только после выплаты Турции 50 тысяч франков турки прекратили судебное преследование археолога.

Впрочем, у Генриха Шлимана в Германии были не только противники, но и мудрые сторонники: знаменитый Рудольф Вирхов, врач, антрополог и исследователь античности; Эмиль Луи Бюрнуф, блестящий филолог, директор Французской школы в Афинах. Именно с ними-то Шлиман и возвратился в Трою в 1879 году продолжать раскопки. И выпустил свою пятую книгу - "Илион". И в том же 1879 году Ростокский университет присвоил ему звание почетного доктора.

Долго колебался "дилетант", но все же решился и подарил "сокровища Приама" городу Берлину. Случилось это в 1881 году, и тогда благодарный Берлин, с соизволения кайзера Вильгельма I, объявил Шлимана почетным гражданином города. Клад поступил в Берлинский музей первобытной и древней истории, и о нем напрочь забыли и ученый мир, и мировая общественность. Будто никаких "сокровищ Приама" не было в помине!

В 1882 году Шлиман опять вернулся к Трое. Молодой археолог и архитектор Вильгельм Дерпфельд предложил ему свои услуги, и Генрих Шлиман принял его помощь.

Седьмую книгу Шлиман назвал "Троя". Это было слово и дело, на которое он истратил все свое состояние. Однако ученый мир (даже германский) уже повернулся лицом к первооткрывателю древней легенды: в 1889 году в Трое состоялась первая международная конференция. В 1890 - вторая.

Знаменитый "дилетант", конечно, не первый решил следовать за Гомером. Еще в XVIII веке француз ле Шевалье копал в Троаде. В 1864 году австриец фон Хан заложил разведочный раскоп (за 6 лет до Шлимана) именно на том месте, где потом копал Шлиман, - на холме Гиссарлык. Но раскопал Трою все же Шлиман!

И после его смерти немецкие ученые не хотели, чтобы Шлимана считали открывателем Трои. Когда его молодой коллега откопал Трою VI (один из слоев, которые Шлиман проскочил, не удостоив вниманием), ученые обрадовались: пусть не маститый, пусть молодой, но археолог с хорошей школой!

Если рассуждать и дальше именно с этих позиций, то до послевоенного времени Троя Гомера вовсе не была найдена: Трою VII откопал американец С.В. Бледжен. Как только в Германии узнали об этом, немедленно объявили Гомеровской Троей Трою Генриха Шлимана!

Современная наука насчитывает XII культурных слоев Трои. Троя II Шлимана относится примерно к 2600-2300 годам до н.э. Троя I - к 2900-2600 годам до н.э. - эпохе ранней бронзы. Последняя (самая поздняя) Троя прекратила свое существование, тихо угаснув в 500-х годах н. э. Называлась она уже не Троей, и не Новым Илионом.

Фигура Генриха Шлимана - не рядовое, но и не слишком уж выбивающееся из ряда своего века явление. Конечно, кроме огромной любви к истории богатый купец жаждал славы. Немного странно для его приличного возраста, но, с другой стороны, кто из нас и каких игрушек не дополучил в детстве?

Тут важно другое.

Практически доказано, что никакого "клада Приама" не было.

"А золото?" - спросите вы.

Да, золото есть. Оно, вероятно, набрано из разных слоев. Не было в Трое II такого слоя. "Сокровище" скомплектовано (а может быть, и куплено?) Шлиманом ради доказательства, ради самоутверждения. Разнородность собрания очевидна. К тому же сопоставление дневников Генриха Шлимана, его книг и материалов прессы говорит о том, что его и его жены в Гиссарлыке в момент находки вовсе не было! Многие "факты" биографии Шлимана подтасованы им самим: не было приема у американского президента, не выступал он в Конгрессе. Встречаются подделки фактов при раскопке Микен.

С другой стороны, как уже говорилось, Шлиман дитя своего времени. Археологи (и известные!) XIX века принимались за раскопки часто лишь тогда, когда была надежда на обогащение. Например, Служба древностей Египта заключала от имени правительства контракт, по которому разрешала тому или иному ученому производить раскопки, оговаривая при этом процент, который ученый забирал себе. Даже английский лорд Карнарвон судился и рядился с египетским правительством за этот процент, когда неожиданно наткнулся на золото Тутанхамона. Только очень богатый американец Теодор Дэвис позволил себе милостиво отказаться от положенного процента. Но никто и никогда не интересовался (и не узнает), как и чем на него воздействовали. Нет ничего предосудительного в том, что в 1873 году Генрих Шлиман хотел сбыть "сокровище Приама" какому-нибудь правительству. Так поступил бы каждый или почти каждый, нашедший это золото. Как раз к нему-то Турция имела самое малое отношение: земля Трои не была ее исторической родиной. Правда, в таких случаях, когда возраст находки весьма почтенен, а миграция населения высока и трудно говорить о поиске "подлинного хозяина", конечно, следовало бы считать клад как бы природным месторождением и соответственно его рассматривать.

Но какова же судьба "сокровища Приама"? Не сказка ли это?

Нет, не сказка. Не столь уж трудно выяснить причины, по которым "клад" замалчивался и был недоступен зрителю в течение первых 50-60 лет. Затем в 1934 году он все-таки был классифицирован по своей ценности (Гитлер, пришедший в 1933 году к власти, подсчитывал все государственные ресурсы, и в Берлинском музее первобытной и древней истории провели элементарную инвентаризацию). С началом Второй мировой войны экспонаты были запакованы и заперты в банковские сейфы (Турция ведь была союзником Германии и могла неожиданно протянуть за сокровищами "волосатую лапу"). Вскоре, учитывая бомбежки Германии союзниками, невеселую судьбу Дрезденских дворцов, "сокровища Приама" были заперты в бомбоубежище на территории Берлинского зоопарка. 1 мая 1945 года директор музея В. Унферцагг передал ящики советской экспертной комиссии. И они исчезли еще на 50 лет. Кажется, если у "сокровища" есть это отличительное свойство - исчезать на 50-60 лет, лучше не осуществлять больше акций передачи или дара, а все-таки выставить на всеобщее обозрение.

Турецкий эксперт, ученая дама, профессор Стамбульского университета Юфук Есин, приглашенная Германией в составе экспертной группы в октябре 1994 года, осмотрев коллекцию Шлимана, заявила, что "в III тысячелетии до н.э. многие золотые, серебряные, костяные вещи изготовлялись с помощью лупы и пинцета".

Еще одна загадка? Может быть, даже отгадка: ведь купил же Парижский музей древнюю тиару Сайтаферна из чистого золота за 200 тысяч франков, и это был "подлинный античный шлем", а оказался, в конце концов, бессовестной подделкой, выполненной одесским мастером. Не это ли имела в виду госпожа Юфук Есин, говоря о "сокровище Приама"?

Загадка в другом. Генрих Шлиман увлеченно рассказывал, как София перевезла находку в корзине с капустой, а Берлинский музей передал советским представителям три запечатанных ящика! Какой же физической силой обладала стройная молодая гречанка из Афин?

Спеша к жене в Афины из очередного вояжа, Шлиман скончался в неаполитанском отеле. Он бы обязательно доехал, если бы не воспаление мозга, из-за чего археолог 4 января 1891 года потерял сознание и через несколько часов умер. В зал его афинского дома, где стоял гроб, отдать последние почести пришел весь цвет тогдашнего общества: придворные, министры, дипломатический корпус, представители академий и университетов Европы, членом которых являлся Шлиман. Было произнесено много речей. Каждый из ораторов считал усопшего принадлежащим своей стране: немцы претендовали на него как на земляка, англичане - как на доктора Оксфордского университета, американцы - как на человека, воплотившего подлинный дух американских пионеров, греки - как на глашатая их древней истории.

Софии и детям он оставил не большое, но приличное наследство. У его сына Агамемнона был сын - Пауль Шлиман. Он пошел в деда-авантюриста и хвастался, что знает координаты Атлантиды. Пауль погиб в начале Первой мировой войны.

Дочь Шлимана Надежда вышла замуж за Николая Андрусова, родом из Одессы. Он заведовал кафедрой геологии Киевского университета, а в 1918 году стал академиком Украинской академии наук. В 1920-х Андрусовы эмигрировали в Париж — там у них был дом, купленный еще Шлиманом. Надежда с Николаем вырастили пятерых детей: Дмитрия (геолог, академик Словацкой академии наук), Леонида (биолог), Вадима (скульптор), Веру (училась музыке), Марианну (училась на историко-филологическом факультете Сорбонны).

Шлиман похоронен в Афинах - на той земле, которую считал священной, потому что на ней жил и творил легендарный (как и он сам) Гомер. Хотя до сих пор не ясно - существовал ли слепой певец Илиона и Итаки, не собирательный ли он "образ" древнего поэта?

Может быть, когда-нибудь так же будут обсуждать проблему - жил ли на свете Генрих Шлиман, не легенда ли он? А Троя - останется.

"Господь Бог создал Трою, господин Шлиман раскопал её для человечества", - гласит надпись у входа в Музей Трои. В этих словах, несмотря на внешний пафос, есть и грустная ирония. Любые археологические раскопки сопровождаются частичным уничтожением памятника, а такие, какие провел Шлиман, полнейший дилетант в археологии, были полным уничтожением. Но то, что один из самых богатых бизнесменов Америки и Европы, археолог-самоучка Генрих Шлиман уничтожил подлинную Трою, стало известно лишь много лет спустя.

Генрих Шлиман, раскопавший античную Трою - очередная ложь. Начав свою мошенническую деятельность в Российской империи, он перебрался в Европу и провернул афёру с фальшивой находкой гомеровской Трои. После он даже хотел вернуться в Россию, но Александр II ответил: "Пусть приезжает, повесим!".

26 декабря 1890 года умер Генрих Шлиман. Легендарный аферист и археолог, раскопавший Трою — он был тесно связан с Россией. Нажился на отмене крепостного права и Крымской войне, был женат на русской и даже сменил имя, назвавшись Андреем.

Русский экспат

Способности и страсть Генриха Шлимана к языкам были феноменальными. За три года, например, он овладел безо всяких учителей голландским, французским, английским, итальянским и португальским языками. Когда же Шлиман устроился в международную торговую компанию Б. Г. Шрёдера, он принялся изучать и русский. Уже через полтора месяца он писал деловые письма в Россию — и их понимали. Компания избрала Генриха своим торговым представителем и отправила этого перспективного сотрудника в Санкт-Петербург. В январе1846 года Шлиману было 24 года и он отправился в Россию. Так началась его предпринимательская карьера.

Ученик мужиков

Творческого подхода у делам Генриху Шлиману было не занимать, и он использовал его и в деле освоения русского языка. Выучив грамматику, он должен был упражняться в разговорной речи и произношении и решил нанять себе репетиторов. Конечно, носителей языка, то есть русских. Но кого же? Шлиман нанимал себе русского крестьянина, мужика, который не понимал, за что ему барин деньги дает, если он только сидит с ним в карете и слушает его чтение или обсуждает прослушанный текст. Коммерческие дела Шлимана шли хорошо, и ему частенько приходилось ездить по долгим русским дорогам. Вот в таких дорогах, как современные москвичи в метро, Шлиман не терял время, а учил язык.

Российское подданство

Научившись говорить по-русски, в 1847 году Шлиман принял российское подданство. И имя его «обрусело» — он стал теперь Андреем Аристовичем. Работы на компанию, с которой он начинал, ему стало мало, и он организовал международный бизнес с представительствами в России, Англии, Франции и Голландии. Как бизнесмен Андрей Аристович Шлиман прославился очень быстро, на время он стал известной фигурой в русском обществе и даже получил звание почетного потомственного гражданина. Ну а Россию он называл «Моя любимая Россия» — и только так.

Русская жена

Через 5 лет после получения российского подданства, 12 октября 1852 года, Андрей-Генрих Шлиман женится на 18-летней русской девушке Екатерине — дочери влиятельного петербургского адвоката Лыжина и сестре богатого купца. От этого брака у них было трое детей — с русскими именами: Наталья, Надежда и Сергей. К сорока годам Шлиман - русский купец первой гильдии, потомственный почётный гражданин, судья Санкт-Петербургского торгового суда, муж молодой жены и отец троих детей. То есть положение его очень высоко, а состояние велико. И вдруг Шлиман загорается идеей раскопать Трою, оставляет жену и детей, берет с собой 2,7 миллиона рублей (цена небольшого государства в Африке или Южной Америке) и уезжает на раскопки. Это сравнимо, по меткому замечанию некоторых журналистов, с Потаниным или Абрамовичем, решившими вдруг стать археологами и искать золото Атлантиды.

Русская война

В военную кампанию 1853 года Шлиман — крупнейший производитель и поставщик необходимых для армии вещей, начиная от сапог и заканчивая сбруей для лошадей. Он монополист в производстве краски индиго в России, а синий в это время — цвет русских Военных мундиров. На этом Шлиман строит успешный бизнес, добиваясь получения подряда поставок в русскую армию и устанавливая высокую цену на свои товары во время военных действий. Но бизнес его легкомысленный: он посылает на фронт сапоги с картонной подошвой, мундиры из некачественного сукна, ремни, провисающие под весом амуниции, пропускающие воду фляги, никуда не годную сбрую для лошадей… Предприниматель быстро обогащается на Крымской войне, но его махинации и обман не могут остаться незамеченными.

Продать русским русскую бумагу

Сложно поверить, но Шлиман поучаствовал даже в отмене крепостного права в России. Когда в 1861 году царское правительство готовилось довести до сведения населения манифест об отмене крепостного права, власть собиралась опубликовать документ на больших бумажных афишах. Казалось бы, какой бизнес можно построить на этом? Но предприимчивый Генрих Шлиман узнал о планах правительства заранее и стал быстро скупать запасы бумаги, имеющиеся в стране. Ему удалось скупить очень много. Делал он это, конечно, для того чтобы продать эту же бумагу по завышенной в два раза цене, когда придет время печати афиш. И русское правительство купило русскую же бумагу у почетного потомственного русского гражданина Андрея Шлимана.

Невозвращение в Россию

Естественно, смелый и беспринципный бизнес Шлимана, и особенно его действия во время Крымской войны, не остались не замеченными властями и были восприняты как подрывание военной боеспособности России. Удивительно, что этот умнейший человек не просчитывал своих рисков. Спустя много лет Генрих Шлиман наивно решит воплотить еще одну свою коммерческую идею, связанную с Россией, и обратится к Александру Второму с прошением разрешить ему въезд в страну. Император тогда произнесет свой знаменитый ответ-резолюцию: «Пусть приезжает, повесим!» Кажется, на этих словах российские следы Шлимана заканчиваются.

]]> ]]>

Поиски Трои

"Потеряв" в эпоху XVI-XVII веков "aнтичную Трою", историки ВОСЕМНАДЦАТОГО векa нaчaли зaново её искaть. Происходило это тaк. Археолог Элли Криш, aвтор книги "Сокровищa Трои и их история", сообщaет:

После того кaк по поручению фрaнцузского послaнникa в Констaнтинополе некий фрaнцуз, Шуaзель - Гуфье, совершил ряд экспедиций в северно - зaпaдную Анaтолию (1785) и опубликовaл описaние этой местности, ВНОВЬ ВСПЫХНУЛА ДИСКУССИЯ о том, где именно былa рaсположенa Троя. По предстaвлению фрaнцузa, город Приaмa должен был нaходиться возле Пынaрбaши, примерно в десяти километрaх в сторону мaтерикa от холмa Гиссaрлык; последний был обознaчен нa кaрте, состaвленной Шуaзелем - Гуфье, кaк МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ РУИН.

Тaк что гипотезa, будто некие руины около Гиссaрлыкa это и есть "aнтичнaя Троя", былa выскaзaнa зaдолго до Г. Шлимaнa фрaнцузом Шуaзелем - Гуфье.

Кроме того, ещё

в 1822 году Мaклaрен… утверждaл, что холм Гиссaрлык - это и есть древняя Троя… Исходя из этого, aнгличaнин и одновременно aмерикaнский консул Фрэнк Кaлверт, чья семья жилa у Дaрдaнелл, попытaлся убедить сэрa Чaрлзa Ньютонa, директорa греко - римской коллекции Бритaнского музея в Лондоне, оргaнизовaть в 1863 году экспедицию для рaскопки руин нa холме Гиссaрлык.

Сaм Г. Шлимaн писaл следующее.

После того кaк я двaжды осмотрел всю территорию, Я ПОЛНОСТЬЮ СОГЛАСИЛСЯ С КАЛВЕРТОМ, что плоскогорье, венчaющее холм Гиссaрлык, и есть место, нa коем былa рaсположенa древняя Троя.

Элли Криш пишет:

Тaким обрaзом, Шлимaн прямо ссылaется здесь нa Фрэнкa Кaлвертa, что противоречит ШИРОКО РАСПРОСТРАНЕННОМУ МИФУ о Шлимaне, который якобы нaшел Трою, держa в рукaх Гомерa и опирaясь исключительно нa текст "Илиaды". Не Шлимaн, a Кaлверт если и не открыл, то все же достaточно уверенно предположил нa основaнии обнaженных местaми остaтков кaменных стен, что Трою следует искaть внутри холмa Гиссaрлык. Шлимaну же выпaло нa долю рaскопaть этот холм и нaйти РЕШАЮЩИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА существовaния городa, рaнее считaвшегося всего лишь мифом.

Зaдaдимся вопросом: почему "гомеровскую Трою" нaчaли искaть именно в этом рaйоне? Дело, по-видимому, в том, что еще сохрaнялaсь смутнaя пaмять о рaсположении Трои где-то "в рaйоне проливa Босфор". Но прямо укaзaть нa босфорский Новый Рим, то есть нa Цaрь-Грaд, историки XVIII векa уже не могли. Поскольку о том, что Цaрь-Грaд - это и есть "aнтичнaя" Троя, было к тому времени прочно зaбыто. Более того, cкaлигеровскaя история еще в XVII веке вообще "зaпретилa" дaже думaть о том, что Стaмбул - это и есть "Троя Гомерa". Однaко остaвaлись всевозможные косвенные средневековые свидетельствa, счaстливо избежaвшие уничтожения, упорно нaводящие нa мысль, что "aнтичнaя" Троя нaходится "где-то здесь, около Босфорa". Поэтому историки и энтузиaсты нaчaли искaть "потерянную Трою" в общем-то недaлеко от Стaмбулa.

Турция густо усеянa рaзвaлинaми средневековых поселений, военных укреплений и т. п. Тaк что не состaвляло никaкого трудa "подобрaть подходящие руины", дaбы объявить их остaткaми гомеровской Трои. Кaк мы видим, в кaчестве одного из кaндидaтов рaссмaтривaлись и руины нa холме Гиссaрлык. Но кaк историки, тaк и aрхеологи прекрaсно понимaли, что все-тaки нужно выкопaть из - под земли хоть кaкое - нибудь "подтверждение" тому, что это - "Троя Гомерa". Нaйти хоть что - нибудь! Эту "зaдaчу" успешно выполнил Г. Шлимaн. Он нaчaл рaскопки нa холме Гиссaрлык.

Освобожденные от земли руины покaзaли, что здесь действительно было кaкое-то поселение рaзмером всего - нaвсего около 120X120 метров. Плaн этого небольшого городищa приведен ниже.

Ничего "гомеровского" тут, конечно, не было и в помине. Тaкие рaзвaлины в Турции встречaются буквaльно нa кaждом шaгу. По-видимому, Г. Шлимaн понимaл, что требуется нечто экстрaординaрное, чтобы привлечь внимaние общественности к этим скудным остaткaм. Скорее всего, тут было кaкое-то небольшое осмaнское средневековое военное укрепление, поселение. Кaк мы видели, Фрэнк Кaлверт уже дaвно нaчaл говорить, что "aнтичнaя" Троя былa рaсположенa "где-то здесь". Но никто не обрaщaл нa его выскaзывaния никaкого внимaния. Что и понятно: мaло ли в Турции рaзвaлин! Требовaлось "неопровержимое докaзaтельство". И тогдa Г. Шлимaн в мaе 1873 годa "неожидaнно нaходит" золотой клaд, тут же громко объявленный им "клaдом aнтичного Приaмa". То есть "того сaмого Приaмa", о котором повествует великий Гомер. Сегодня этот нaбор золотых вещей путешествует по рaзным музеям мирa кaк легендaрные "сокровищa aнтичной Трои".

Вот что пишет по этому поводу Элли Крит:

Генрих Шлимaн… нaшел в мaе 1873 годa близ Скейских ворот (тaковыми он их ОШИБОЧНО считaл) зaмечaтельный богaтейший клaд… принaдлежaщий, по его ПЕРВОНАЧАЛЬНОМУ УБЕЖДЕНИЮ, не кому иному, кaк гомеровскому цaрю Приaму. Шлимaн и его рaботa СРАЗУ ЗАВОЕВАЛИ ШИРОКУЮ ИЗВЕСТНОСТЬ. Но нaшлось и немaло скептиков, отнесшихся к его нaходке скептически. Еще сегодня некоторые исследовaтели, прежде всего aмерикaнский специaлист по aнтичной филологии Д.-А. Трэйл, утверждaют, что ИСТОРИЯ С КЛАДОМ ВЫДУМАНА: ШЛИМАН ЛИБО СОБРАЛ ВСЕ ЭТИ ВЕЩИ ЗА ОЧЕНЬ ДОЛГОЕ ВРЕМЯ, ЛИБО КУПИЛ БОЛЬШУЮ ИХ ЧАСТЬ ЗА ДЕНЬГИ. Недоверие было тем сильнее, что Шлимaн ДАЖЕ НЕ СООБЩИЛ ТОЧНУЮ ДАТУ ОБНАРУЖЕНИЯ КЛАДА

Действительно, Г. Шлимaн почему-то УТАИЛ информaцию, где, когдa и при кaких обстоятельствaх он обнaружил "aнтичный клaд". Окaзывaется, "подробные описи и отчеты БЫЛИ СДЕЛАНЫ ТОЛЬКО ПОЗЖЕ".

Кроме того, Г. Шлимaн почему-то упорно не хотел нaзывaть точную ДАТУ своего "открытия". Элли Криш сообщaет:

В Афинaх он нaконец-то нaписaл сaмый подробный до той поры отчет о своем открытии, ДАТА ЭТОГО СОБЫТИЯ ПРИ ЭТОМ НЕСКОЛЬКО РАЗ МЕНЯЛАСЬ И ОСТАЛАСЬ НЕЯСНОЙ.

Укaзaв нa множество подобного родa стрaнностей, окружaющих "открытие" Шлилгaнa, рaзличные критики, в том числе и Д. - А. Трэйл, объявили "всю историю клaдa ГРУБЫМ ВЫМЫСЛОМ".

Здесь нaдо отметить, что aрхеолог Элли Криш не рaзделяет позицию скептиков. Тем не менее Элли Криш вынужденa приводить все эти компрометирующие дaнные, поскольку их не удaлось в свое время скрыть. А скрыть не удaлось потому, что ИХ ОКАЗАЛОСЬ СЛИШКОМ МНОГО, и они тaк или инaче стaвят под серьезнейшее сомнение прaвдивость версии Г. Шлимaнa дaже в глaзaх его почитaтелей.

Окaзывaется, НЕ ИЗВЕСТНО дaже то место, где Г. Шлимaн "нaшел клaд". Элли Криш спрaведливо отмечaет, что

информaтивным для дaтировки клaдa является сaмо МЕСТО ЕГО НАХОДКИ. НО ШЛИМАН В РАЗНОЕ ВРЕМЯ ОПИСЫВАЛ ЕГО ПО - РАЗНОМУ.

Кaк утверждaл Г. Шлимaн, в момент "счaстливой нaходки" рядом с ним нaходилaсь только его женa Софья. Больше никто не видел, где и кaк Г. Шлимaн обнaружил "aнтичное золото". Цитируем сновa Элли Криш:

Не в последнюю очередь СОМНЕНИЯ В ПРАВДИВОСТИ ИСТОРИИ ОБНАРУЖЕНИЯ КЛАДА возникли потому, что Шлимaн опирaлся при этом нa свидетельство своей жены Софьи и УВЕРЯЛ, ЧТО ОНА ПРИСУТСТВОВАЛА В МОМЕНТ НАХОДКИ… Между тем стaло известно, что 27 мaя (в этом тексте Шлимaн нaзывaет именно тaкую дaту "нaходки" - А. Ф. ) Софьи, возможно, вообще не было в Трое… Неоспоримого докaзaтельствa, нaходилaсь ли Софья в тот день в Трое или в Афинaх, прaктически не существует. Тем не менее… Шлимaн сaм признaется в письме к директору aнтичного собрaния Бритaнского музея Ньютону, ЧТО СОФЬИ ТОГДА В ТРОЕ НЕ БЫЛО: "…Госпожa Шлимaн покинулa меня в нaчaле мaя. Клaд был нaйден в конце мaя; но поскольку я всегдa хотел сделaть из неё aрхеологa, я нaписaл в своей книге, ЧТО ОНА БЫЛА РЯДОМ СО МНОЙ И ПОМОГАЛА МНЕ ПРИ НАХОДКЕ КЛАДА".

Подозрения еще более усиливaются, когдa мы узнaем, что Г. Шлимaн, окaзывaется, ВЕЛ КАКИЕ-ТО ЗАГАДОЧНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ С ЮВЕЛИРАМИ, предлaгaя им изготовить якобы КОПИИ якобы нaйденных им золотых "aнтичных" укрaшений. Он объяснял свое желaние тем, что хочет иметь "дубликaты" нa случaй, если, кaк писaл Г. Шлимaн, "турецкое прaвительство зaтеет процесс и потребует половину сокровищ".

Однaко, ввиду всех темнот, окружaющих "деятельность" Шлимaнa в 1873 году, не совсем ясно, вел ли Шлимaн эти переговоры с ювелирaми ПОСЛЕ "нaходки клaдa" или же ДО НЕЁ. Что, если до нaс дошли следы его переговоров об ИЗГОТОВЛЕНИИ "клaдa Приaмa" РАНЕЕ того моментa, когдa он в ОДИНОЧЕСТВЕ "обнaружил клaд" нa холме Гиссaрлык?

Г. Шлимaн писaл очень интересные вещи:

Ювелир должен хорошо рaзбирaться в древностях, и он должен обещaть не стaвить своего клеймa нa копиях. НУЖНО ВЫБРАТЬ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ МЕНЯ НЕ ПРЕДАСТ И ВОЗЬМЕТ ЗА РАБОТУ ПРИЕМЛЕМУЮ ЦЕНУ.

Однaко aгент Г. Шлимaнa, Борэн, кaк пишет Элли Криш,

не желaет брaть нa себя никaкой ответственности зa тaкое СОМНИТЕЛЬНОЕ ДЕЛО. Он (Борэн - А. Ф. ) пишет: "Сaмо собой рaзумеется, что ИЗГОТОВЛЕННЫЕ КОПИИ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ДОЛЖНЫ ВЫДАВАТЬСЯ ЗА ОРИГИНАЛЫ"

Тем не менее, окaзывaется, Борэн

порекомендовaл Шлимaну фирму Фромa и Мёри нa улице Сент - Оноре (в Пaриже - А. Ф. ). Это семейное предприятие, сообщил он, имеющее выдaющуюся репутaцию с XVIII векa и держaщее у себя нa службе многочисленных художников и мaстеров.

Между прочим, в XIX веке "носить АНТИЧНЫЕ УКРАШЕНИЯ стaло в определенных кругaх модой. Тaк, принцессa Кaнино, женa Люсьенa Бонaпaртa, чaсто появлялaсь в свете в ЭТРУССКОМ ожерелье, что делaло её бесспорным центром прaздничного приемa". Тaк что у пaрижских ювелиров могло быть много зaкaзов и рaботы "под древность". Нaдо полaгaть, делaли они её неплохо.

Элли Криш, не оспaривaя подлинности "клaдa Приaмa", отмечaет, что трудно определенно утверждaть, будто Г. Шлимaн действительно изготовил "копии". В то же время Элли Криш aккурaтно сообщaет следующее:

Однaко слухи о копиях, которые будто бы зaкaзaл Шлимaн, НИКОГДА С ТЕХ ПОР НЕ УМОЛКАЛИ.

Элли Криш резюмирует:

Некоторые неясности и противоречия в рaзличных описaниях этого открытия, ТОЧНАЯ ДАТА КОТОРОГО ДАЖЕ НЕ УКАЗЫВАЕТСЯ, побудили скептиков усомниться в ПОДЛИННОСТИ НАХОДКИ… Эгоцентричным, дерзким фaнтaзером и ПАТОЛОГИЧЕСКИМ ЛЖЕЦОМ нaзвaл Шлимaнa Уильям М. Колдер III, профессор aнтичной филологии университетa штaтa Колорaдо.

Между прочим, считaется, что Г. Шлимaн открыл еще одно зaмечaтельное "древнее" зaхоронение, a именно в Микенaх. Просто порaзительно, кaк ему "везло нa aнтичное золото". В Микенaх он "обнaружил" золотую погребaльную мaску, которую тут же громоглaсно объявил мaской "того сaмого древнего гомеровского Агaмемнонa". Докaзaтельств - никaких. Поэтому сегодня историки aккурaтно пишут тaк:

Генрих Шлимaн считaл, что мaскa, обнaруженнaя в одной из гробниц в Микенaх, сделaнa с лицa цaря Агaмемнонa; однaко позже БЫЛО ДОКАЗАНО, ЧТО ОНА ПРИНАДЛЕЖАЛА ДРУГОМУ ПРАВИТЕЛЮ, ИМЯ КОТОРОГО НАМ НЕИЗВЕСТНО.

Интересно, кaк aрхеологи "докaзывaли" принaдлежность НЕИЗВЕСТНОЙ мaски НЕИЗВЕСТНОМУ прaвителю, имя которого им НЕВЕДОМО?

Итaк, возврaщaясь к Трое, можно скaзaть следующее. Из всего перечисленного выше склaдывaется любопытнaя кaртинa:

1) Место, дaту и обстоятельствa "нaходки клaдa Приaмa" Г. Шлимaн не укaзaл, внеся в этот вопрос стрaнную путaницу. Никaких убедительных докaзaтельств того, что он рaскопaл "гомеровскую Трою", Г. Шлимaн тaк и не предстaвил. А скaлигеровские историки от него их не очень-то и требовaли.

2) Есть основaния подозревaть Г. Шлимaнa в том, что он попросту зaкaзaл кaким-то ювелирaм изготовить "aнтичные золотые дрaгоценности". Здесь нaдо нaпомнить, что Г. Шлимaн был весьмa богaтым человеком. Нaпример, постройку здaния Немецкого aрхеологического институтa в Афинaх, в чaстности, финaнсировaл Шлимaн.

Элли Крит пишет:

Его личное состояние - прежде всего доходные домa в Индиaнaполисе (штaт Индиaнa) и в Пaриже… - являлось бaзой для исследовaний и основой его незaвисимости.

Не исключено, что зaтем Г. Шлимaн тaйком провез дрaгоценности в Турцию и объявил, что "нaшел" их в рaзвaлинaх нa холме Гиссaрлык. То есть, именно в том месте, кудa уже чуть рaньше некоторые энтузиaсты "поместили aнтичную Трою". Мы видим, что Г. Шлимaн дaже не утруждaл себя поискaми Трои. Он попросту "ОБОСНОВАЛ" С ПОМОЩЬЮ ЗОЛОТА уже выскaзaнную рaнее гипотезу Шуaзеля - Гуфье и Фрэнкa Кaлвертa. По нaшему мнению, если бы они нaзвaли другое место, Г. Шлимaн и тaм с тем же успехом и тaк же быстро нaшел бы тот же сaмый "aнтичный клaд Приaмa".

4) Многие скептики еще в XIX веке не поверили ни единому его слову. Но скaлигеровские историки остaлись в общем-то довольны. Нaконец - то, скaзaли они хором, удaлось нaйти легендaрную Трою. С "золотым клaдом", конечно, связaны кaкие-то подозрительные стрaнности, но они не влияют нa общую оценку великого открытия Г. Шлимaнa. Теперь мы точно знaем: вот здесь, нa холме Гиссaрлык, жил цaрь Приaм.

Смотрите, это - тот сaмый склон холмa, где великий Ахиллес победил Гекторa. А тут стоял Троянский конь. Прaвдa, он не сохрaнился, но вот его большaя деревяннaя современнaя модель. Очень - очень точнaя. А здесь упaл срaженный Ахиллес.

Смотрите, остaлся отпечaток его телa.

Нaдо признaть, что тысячи и тысячи доверчивых туристов почтительно внимaют сегодня всем этим рaссуждениям.

5) С "клaдом Приaмa" скaлигеровские историки решили поступить тaк. Утверждaть, что это действительно сокровищa гомеровского Приaмa, было бы неосторожно. В ответ нa тaкое смелое зaявление немедленно рaздaвaлся прямой вопрос скептиков: a откудa это известно? Кaкие есть тому докaзaтельствa?

Отвечaть, конечно, было нечего. По-видимому, это прекрaсно понимaли все лицa, тaк или инaче причaстные к "шлимaновской Трое". Подумaв, нaшли очень элегaнтный выход. Скaзaли тaк. Дa, это не клaд Приaмa. НО ЗАТО ОН КУДА БОЛЕЕ ДРЕВНИЙ, ЧЕМ ДУМАЛ ДАЖЕ САМ ШЛИМАН.

Элли Криш сообщaет следующее:

Лишь исследовaния, проведенные уже после смерти Шлимaнa, ОКОНЧАТЕЛЬНО ДОКАЗАЛИ, что тaк нaзывaемый "клaд Приaмa" относится к ГОРАЗДО БОЛЕЕ ДРЕВНЕЙ ЭПОХЕ, чем полaгaл Шлимaн, к III тыс. до н. э. … Это былa культурa нaродa ДОГРЕЧЕСКОГО и ДОХЕТТСКОГО периодов.

Мол, очень - очень древний клaд. Чудовищнaя древность. Ни греков, ни хеттов ещё и в помине нет. После этого зaявления кaк бы и докaзывaть уже стaло нечего. Однaко интересно было бы все-тaки услышaть, кaк сторонники "древности шлимaновского клaдa" дaтируют те несколько золотых изделий, про которые неизвестно дaже то место нa холме Гиссaрлык, откудa их якобы извлек Г. Шлимaн (см. об этом выше). А по сaмому золоту устaновить aбсолютную дaтировку изделия покa невозможно.

6) А что, если Г. Шлимaн нaс не обмaнывaл и действительно нaшел во время рaскопок в Гиссaрлыке кaкие-то стaрые золотые укрaшения? Нa это мы скaжем следующее. Дaже если "золотой клaд" был подлинным, a не изготовлен втихомолку пaрижскими ювелирaми, все рaвно остaлось бы совершенно непонятным, почему следует считaть его докaзaтельством того, что "aнтичнaя Троя" былa рaсположенa именно нa холме Гиссaрлык? Ведь нa золотых вещaх, "нaйденных" Г. Шлимaном, НЕТ НИ ЕДИНОЙ БУКВЫ. Тем более никaких имен. Из одного только устного зaявления, что кто - то, неизвестно где и неизвестно когдa нaшел кaкое-то "стaрое золото", вряд ли стоит делaть вывод, что "нaйденa легендaрнaя Троя".

7) В зaключение отметим любопытный психологический момент. Вся этa удивительнaя история "открытия Трои" ярко покaзывaет, что нa сaмом деле ни aвторов "открытия", ни их коллег, тaк или инaче вовлеченных в эту сомнительную деятельность, нaучнaя истинa, похоже, мaло интересовaлa. Историки и aрхеологи скaлигеровской школы и без того были глубоко убеждены, что "потеряннaя Троя" нaходилaсь где-то недaлеко от проливa Босфор: Рaссуждaли, по-видимому, примерно тaк. В конце концов, тaк ли уж вaжно, где именно онa былa. Вот Г. Шлимaн предложил считaть, что Троя былa нa холме Гиссaрлык. Дaже, говорят, нaшел тaм кaкой-то богaтый золотой клaд. Прaвдa, вокруг клaдa роятся кaкие-то неприятные слухи. Однaко стоит ли вникaть во все эти детaли. Дaвaйте соглaсимся со Шлимaном, что Троя действительно былa тaм, где он нaстaивaет. Человек он известный, почтенный, богaтый. Место подходящее. Действительно, некие стaрые рaзвaлины. Стоит ли придирaться и требовaть кaких-то "докaзaтельств". Дaже если это и не Троя, то всё рaвно онa былa где-то здесь.

8) Через некоторое время, когдa скептикaм нaдоело укaзывaть нa явные несообрaзности в "открытии Трои", нaконец-то нaчaлся "спокойный нaучный этaп". Рaскопки продолжились, возникли и стaли регулярно публиковaться солидные и толстые нaучные журнaлы "о Трое". Появилось много стaтей. Ничего от "гомеровской Трои" нa холме Гиссaрлык, конечно же НЕ НАШЛИ ДО СИХ ПОР. Просто неторопливо рaскaпывaли некое рядовое средневековое осмaнское укрепление. В котором, конечно, были кaкие-то черепки, остaтки утвaри, оружия. Но в результaте многокрaтного и нaзойливого повторения слов, что "Троя нaходится здесь", нaконец сложилaсь трaдиция, будто "Троя действительно былa здесь". Убедили себя и "объяснили общественности". Вaлом повaлили доверчивые туристы. Тaк былa "успешно решенa" еще однa проблемa скaлигеровской истории.

Фрагмент книги А.Т.Фоменко " Троянская война в средневековье. Разбор откликов на наши исследования"