Шведские ученые пришли к выводу, что во время аварии на Чернобыльской АЭС произошел слабый ядерный взрыв. Специалисты проанализировали самый вероятный ход ядерных реакций в реакторе и смоделировали метеорологические условия распространения продуктов распада. рассказывает о статье исследователей, опубликованной в журнале Nuclear Technology.

Авария на Чернобыльской АЭС произошла 26 апреля 1986 года. Катастрофа поставила под угрозу развитие ядерной энергетики во всем мире. Вокруг станции была создана 30-километровая зона отчуждения. Радиоактивные осадки выпадали даже в Ленинградской области, а изотопы цезия обнаруживали в повышенных концентрациях в лишайнике и мясе оленей в арктических областях России.

Существуют различные версии причин катастрофы. Чаще всего указывают на неправильные действия персонала ЧАЭС, повлекшие за собой возгорание водорода и разрушение реактора. Однако некоторые ученые полагают, что произошел настоящий ядерный взрыв.

Кипящий ад

В атомном реакторе поддерживается цепная ядерная реакция. Ядро тяжелого атома, например, урана, сталкивается с нейтроном, становится нестабильным и распадается на два более мелких ядра - продукты распада. В процессе деления выделяется энергия и два-три быстрых свободных нейтрона, которые в свою очередь вызывают распад других ядер урана в ядерном топливе. Количество распадов, таким образом, увеличивается в геометрической прогрессии, однако цепная реакция внутри реактора находится под контролем, что предотвращает ядерный взрыв.

В тепловых ядерных реакторах быстрые нейтроны не годятся для возбуждения тяжелых атомов, поэтому их кинетическую энергию уменьшают с помощью замедлителя. Медленные нейтроны, именуемые тепловыми, с большей вероятностью вызывают распад атомов урана-235, используемого в качестве топлива. В таких случаях говорят о высоком сечении взаимодействия ядер урана с нейтронами. Сами тепловые нейтроны называются так, поскольку находятся в термодинамическом равновесии с окружающей средой.

Сердцем Чернобыльской АЭС был реактор РБМК-1000 (реактор большой мощности канальный мощностью 1000 мегаватт). По сути, это графитовый цилиндр с множеством отверстий (каналов). Графит выполняет роль замедлителя, а через технологические каналы загружается ядерное топливо в тепловыделяющих элементах (ТВЭЛах). ТВЭЛы сделаны из циркония, металла с очень маленьким сечением захвата нейтронов. Они пропускают нейтроны и тепло, которое нагревает теплоноситель, препятствуя утечке продуктов распада. ТВЭЛы могут объединяться в тепловыделяющие сборки (ТВС). Тепловыделяющие элементы характерны для гетерогенных ядерных реакторов, в которых замедлитель отделен от горючего.

РБМК - одноконтурный реактор. В качестве теплоносителя используется вода, которая частично превращается в пар. Пароводяная смесь поступает в сепараторы, где пар отделяется от воды и направляется на турбогенераторы. Отработанный пар конденсируется и вновь поступает в реактор.

В конструкции РБМК имелся недостаток, сыгравший роковую роль в катастрофе на Чернобыльской АЭС. Дело в том, что расстояние между каналами было слишком большим и слишком много быстрых нейтронов тормозилось графитом, превращаясь в тепловые нейтроны. Они хорошо поглощаются водой, но там постоянно образуются пузырьки пара, что снижает абсорбционные характеристики теплоносителя. В результате повышается реактивность, вода еще сильнее нагревается. То есть РБМК отличается достаточно высоким паровым коэффициентом реактивности, что осложняет контроль за протеканием ядерной реакции. Реактор должен оснащаться дополнительными системами безопасности, работать на нем должен только высококвалифицированный персонал.

Наломали дров

25 апреля 1986 года на Чернобыльской АЭС была запланирована остановка четвертого энергоблока для планового ремонта и проведения эксперимента. Специалисты научно-исследовательского института «Гидропроект» предложили способ аварийного электроснабжения насосов станции за счет кинетической энергии вращающегося по инерции турбогенератора. Это позволило бы даже при отключении электричества поддерживать циркуляцию теплоносителя в контуре до тех пор, пока не включится резервное питание.

Согласно плану, эксперимент должен был начаться, когда тепловая мощность реактора снизится до 700 мегаватт. Мощность успели понизить на 50 процентов (1600 мегаватт), и процесс остановки реактора был отложен примерно на девять часов по запросу из Киева. Как только снижение мощности возобновилось, она неожиданно упала почти до нуля из-за ошибочных действий персонала АЭС и ксенонового отравления реактора - накопления изотопа ксенона-135, снижающего реактивность. Чтобы справиться с внезапной проблемой, из РБМК были извлечены аварийные стержни, поглощающие нейтроны, однако мощность не поднялась выше 200 мегаватт. Несмотря на нестабильную работу реактора, в 01:23:04 начался эксперимент.

Ввод дополнительных насосов усилил нагрузку на выбегающий турбогенератор, что снизило объемы воды, поступающей в активную зону реактора. Вместе с высоким паровым коэффициентом реактивности это быстро увеличило мощность реактора. Попытка внедрения поглощающих стержней из-за их неудачной конструкции лишь усугубила ситуацию. Всего лишь через 43 секунды после начала эксперимента реактор разрушился в результате одного-двух мощных взрывов.

Концы в воду

Очевидцы утверждают, что четвертый энергоблок АЭС был разрушен двумя взрывами: второй, самый мощный, случился через несколько секунд после первого. Считается, что аварийная ситуация возникла из-за разрыва труб в системе охлаждения, вызванного быстрым испарением воды. Вода или пар вступили в реакцию с цирконием в тепловыделяющих элементах, что привело к образованию большого количества водорода и его взрыву.

Шведские ученые полагают, что к взрывам, один из которых был ядерным, привели два различных механизма. Во-первых, высокий паровой коэффициент реактивности способствовал увеличению объема перегретого пара внутри реактора. В результате реактор лопнул, и его 2000-тонная верхняя крышка взлетела на несколько десятков метров. Поскольку к ней были прикреплены тепловыделяющие элементы, возникла первичная утечка ядерного топлива.

Во-вторых, аварийное опускание поглощающих стержней привело к так называемому «концевому эффекту». На чернобыльском РБМК-1000 стержни состояли из двух частей - поглотителя нейтронов и графитового вытеснителя воды. При введении стержня в активную зону реактора графит замещает поглощающую нейтроны воду в нижней части каналов, что только усиливает паровой коэффициент реактивности. Число тепловых нейтронов увеличивается, и цепная реакция становится неконтролируемой. Происходит небольшой ядерный взрыв. Потоки продуктов ядерного деления еще до разрушения реактора проникли в зал, а затем - через тонкую крышу энергоблока - попали в атмосферу.

Впервые о ядерной природе взрыва специалисты заговорили еще в 1986 году. Тогда ученые из Радиевого института Хлопина провели анализ фракций благородных газов, полученных на череповецкой фабрике, где производились жидкий азот и кислород. Череповец находится в тысяче километров к северу от Чернобыля, и радиоактивное облако прошло над городом 29 апреля. Советские исследователи выявили, что соотношение активностей изотопов 133 Xe и 133m Xe равнялось 44,5 ± 5,5. Эти изотопы - короткоживущие продукты ядерного распада, что указывает на слабый ядерный взрыв.

Шведские ученые рассчитали, сколько ксенона образовалось в реакторе до взрыва, во время взрыва, и как менялись соотношения радиоактивных изотопов вплоть до их выпадения в Череповце. Оказалось, что наблюдавшееся на заводе соотношение реактивностей могло возникнуть в случае ядерного взрыва мощностью 75 тонн в тротиловом эквиваленте. Согласно анализу метеорологических условий на период 25 апреля - 5 мая 1986 года, изотопы ксенона поднялись на высоту до трех километров, что предотвратило его смешение с тем ксеноном, который образовался в реакторе еще до аварии.

Авария на Чернобыльской атомной электростанции случилась 30 лет назад. За три десятка лет на тему «крупнейшей техногенной катастрофы» написаны тысячи статей, проведены сотни исследований, написаны десятки научных докладов. Но так ли много мы знаем о случившемся 26 апреля 1986 года на самом деле? Специально для «живущих в эпоху развития катастрофы», то есть всех нас, портал сайт собрал 30 известных и малоизвестных фактов о Чернобыльской катастрофе.

Факт № 1

В результате взрыва на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года четвёртый атомный реактор станции был полностью разрушен, 97% радиоактивного ядерного топлива – выброшено в атмосферу. 1, 2

Разрушенный четвёртый энергоблок ЧАЭС в 1986 году. Фото: Wikipedia.org.

Факт № 2

Первое информационное сообщение о случившемся на ЧАЭС для широкой публики было сделано ТАСС 28 апреля 1986 года в 21.00 и звучало так:

«На Чернобыльской атомной электростанции произошёл несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая помощь. Создана правительственная комиссия для расследования происшедшего» . 1

Факт № 3

Массив деревьев, расположенный в двух километрах от ЧАЭС, получил название “Рыжий лес” по буро-рыжему окрасу деревьев, приобритённому в результате поглащения деревьями высокой дозы радиации в первые дни после аварии. 1

Аэрофотосъёмка «Рыжего леса» в 1986 году. Источник: chaes.com.ua.

Факт № 4

Эвакуация города Припять, располагающегося в трёх километрах от Чернобыльской АЭС, началась спустя 36 часов после катастрофы. 1

Факт № 5

Средний возраст жителей города Припять на момент эвакуации составлял 26 лет. 1

Школьники города Припять в 1985 году. Фото: pripyat.com.

Факт № 6

В первый день после аварии в городе Припять появились необычные продуктовые лотки, где можно было купить дефицитные на то время продукты: свежие огурцы, сухую колбасу. 7

Факт № 7

Общее количество человек, эвакуированных из зон, которые подверглись загрязнению, составило 200 тысяч человек. 1

Факт № 8

Непосредственно в ликвидации последствий чернобыльской аварии принимали участие более 600 тысяч человек, из них 60 тысяч погибли, 165 тысяч получили инвалидность. 1

Факт № 9

В результате взрыва реактора в атмосферу, среди прочего, выпало огромное количество горячих частиц, ареал распространения которых достиг Германии. Попав в организм, такие частицы создают микрозоны интенсивного облучения, вызывают разрушение тканей. 2

Факт № 10

Первой страной, официально зарегистрировавшей первые свидетельства Чернобыльской катастрофы, стала Швеция: именно там впервые было зафиксировано содержание радиоактивного нептуния-239 в атмосфере. 2

Факт № 11

По данным МАГАТЭ, конструкция взорвавшегося на Чернобыльской АЭС реактора была изначально «взрывоопасной»: не соответствовала международным нормам безопасности и имела опасные конструктивные особенности. 1

Факт № 12

23 мая 1986 года на Чернобыльской АЭС случился пожар. Для ликвидации возгорания потребовалось до 8 часов, участие приняли 268 пожарных, часть из которых получила значительные дозы облучения. Пожар был строго засекречен приказом Михаила Горбачёва. 1

Факт № 13

По одной из версий, взрыв реактора был спровоцирован локальным землетрясением, которое вызвало сильную вибрацию, предшествующую катастрофе. 1

Факт № 14

Помимо радиоактивных веществ, в результате взрыва на ЧАЭС, в окружающую среду попало 250 тысяч тонн токсичного для живых организмов тяжёлого металла – свинца. 2

Факт № 15

Распространение радиоактивного йода высокой концентрации по Беларуси в первые дни после катастрофы было столь велико, что вызванное им облучение миллионов людей получило название «йодного удара». 6

Реконструкция распределения йода-131 на территории Беларуси по состоянию на 10 мая 1986 г. Источник: chernobyl.by.

Факт № 16

23% территории Беларуси оказались загрязнены радиоактивным цезием-137 на уровне, который выше допустимой нормы. 3

Факт № 17

По сравнению с доаварийным периодом, к 1990 году количество случаев рака щитовидной железы среди детей в Беларуси возросло в 33,6 раза. 3

Факт № 18

За период 1990-2000 частота всех онкологических заболеваний в стране увеличилась на 40%. 8

Факт № 19

В январе 1987 года в Беларуси было зарегистрировано необычно большое число случаев синдрома Дауна. 1

Количество детей с синдромом Дауна, родившихся в Беларуси в 1980-1990-х годах. Источник: wikipedia.org.

Факт № 20

Пост-чернобыльское радиоактивное облучение может влиять на специфическую мутацию клеток (хромосомные аберрации) потомков, пострадавших вплоть до четвёртого поколения. 2

Факт № 21

Общий ущерб, нанесенный Беларуси чернобыльской катастрофой, оценивается в 235 миллиардов долларов США, что равняется 19-ти бюджетам Беларуси на 2015 год. 3

Факт № 22

По данным научного журнала «Oecologia», птицы с цветным окрасом оказались более чувствительны к радиации – их численность в зоне отчуждения снижается быстрее, чем численность монохромных видов. 4

Факт № 23

Растения, выросшие на загрязнённых территориях, подвергаются серьёзным генеративным мутациям. 1

Так выглядит 20-летняя сосна обыкновенная, выросшая в «Рыжем лесу». Фото: chernobyl.in.ua.

Факт № 24

Грибы, тмин, некоторые лесные ягоды (например, черника) поглощают радиацию в наибольшей степени. Следует быть особенно осторожными с этими продуктами питания. 2

Факт № 25

Со временем радиоактивные вещества способны превращаться в новые элементы. Так, радиоактивный плутоний-241, имеющий период полураспада в 14 лет, постепенно превращается в другой, более подвижный, и, соответственно, более опасный для живых организмов элемент – америций. 1

Факт № 26

Факт № 27

Последний блок ЧАЭС окончательно прекратил свою работу 15 декабря 2000 года в 13 часов 17 минут. 1

Факт № 28

Так выглядит карта радиационного фона на Чернобыльской АЭС на состояние 00 часов 02 минуты 26 апреля 2015 года (в мкЗв/час). Опасным для человека считается уровень выше 1,2 мкЗв/час. 8

КАТАСТРОФА НА ЧАЭС: ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ ЯДЕРНОЙ НОЧИ 26 АПРЕЛЯ 1986 ГОДА 2019-04-26 11:40 35098

33 года назад, 26 апреля 1986 года мир потрясла самая масштабная ядерная катастрофа в истории - на Чернобыльской атомной электростанции рванул четвертый энергоблок. Многие вопросы о причинах ЧП и детали произошедшего остаются без ответов и по сей день. Предлагаем проследить хронологию событий и попытаться понять, в какой момент и почему "что-то пошло не так..."

Из-за того, что в разрушенный реактор по приказанию Брюханова и Фомина продолжали лить воду вплоть до 9 утра, весь день 26 апреля пожарным пришлось ее откачивать в пруд-охладитель. Радиоактивность этой воды не отличалась от радиоактивности воды в главном контуре охлаждения реактора во время его работы.

Имевшиеся в наличии приборы имели предел измерений всего 1000 микрорентген в секунду (то есть 3,6 рентген в час) и зашкаливали в массовом порядке, в связи с чем возникли подозрения в их исправности.

Михаил Лютов, куратор отдела по ядерной безопасности, долго сомневался, что разбросанное повсюду черное вещество — графит из блоков. Виктор Смагин вспоминает: «Да вижу... Но графит ли это?..» — продолжал сомневаться Лютов. Эта слепота в людях меня всегда доводила до бешенства. Видеть только то, что выгодно тебе. Да это ж погибель! — «А что же это?!» — уже начал орать я на начальника. — «Сколько же его тут?»— очухался наконец Лютов».

От завалов, оставшихся после взрывов, людей обстреливало гамма-лучами с интенсивностью около 15 тыс. рентген в час. Людям жгло веки и горло, кожу лица стягивало, перехватывало дыхание.

— Анна Ивановна, папа сказал, что на станции случилась авария…

— Дети, аварии бывают достаточно часто. Если бы случилось что-то серьезное, нас бы предупредила городская власть. У нас тема: «Коммунистическое движение в советской литературе». Леночка, выходи к доске…

Так начался первый урок 26 апреля в припятской школе, об этом вспоминает в свой книге «По ту сторону Чернобыля» Валентина Барабанова, учительница французского языка.

Вода, которая продолжала подаваться на четвертый блок АЭС, наконец-то кончилась.

Заместитель главного инженера по эксплуатации первой очереди Чернобыльской АЭС Анатолий Ситников получил от Виктора Брюханова смертельно опасное задание: залезть на крышу блока «В» и заглянуть вниз. Ситников исполнил приказ, в результате чего увидел полностью разрушенный реактор, искореженную арматуру, остатки бетонных стен. За пару минут Ситников принял на себя огромную дозу радиации. Позже он был отправлен в московскую больницу, но пересаженный костный мозг не прижился, и инженер погиб.

Сообщение Ситникова о том, что от реактора ничего не осталось, вызвало лишь дополнительное раздражение Виктора Брюханова и к сведению не принялось. В реактор продолжали лить воду.

В дальнейших воспоминаниях Виктор Смагин описывает, что идя по коридору, всем телом ощущал сильную радиацию. В груди появилось «самопроизвольное паническое чувство», но Смагин старался держать себя в руках.

«Сколько работать, мужики?», — спросил я, прервав их перепалку. «Фон — тысяча микрорентген в секунду, то есть 3,6 рентгена в час. Работать пять часов из расчета набора двадцать пять бэр!» — «Брехня все это», — резюмировал Самойленко. Красножон снова взбеленился. — «Что ж, у вас других радиометров нет?» — спросил я. — «Есть в каптерке, но ее завалило взрывом, — сказал Красножон. — Начальство не предвидело такой аварии...»

«А вы что — не начальники?» — подумал я и пошел дальше», — пишет Смагин.

— Я прислушался и понял, что матерятся из-за того, что не могут определить радиационную обстановку. Самойленко давит на то, что радиация огромная, а Красножон — что можно работать пять часов из расчета 25 бэр (биологический эквивалент рентгена — устаревшая внесистемная единица измерения излучения).

«Я быстро переоделся, не зная еще, что с блока вернусь уже в медсанчасть с сильным ядерным загаром и с дозой в 280 рад. Но сейчас я торопился, надел костюм х/б, бахилы, чепец, «лепесток-200» и побежал по длинному коридору деаэраторной этажерки (общая для всех четырех блоков) в сторону БЩУ-4. В помещении вычислительной машины «Скала» — провал, с потолка на шкафы с аппаратурой льется вода. Тогда еще не знал, что вода сильно радиоактивная. В помещении никого. Юру Бадаева, видать, уже увезли. Пошел дальше. В помещении щита дозиметрии уже хозяйничал замначальника службы РБ Красножон. Горбаченки не было. Стало быть, тоже увезли или где-нибудь ходит по блоку. Был в помещении и начальник ночной смены дозиметристов Самойленко. Красножон и Самойленко крыли друг друга матом, — вспоминает Виктор Смагин.

«Сначала зашел в пустой кабинет Брюханова. Увидел полную беспечность. Окна распахнуты. Людей нашел уже в кабинете Фомина (Николай Фомин — главный инженер АЭС). На вопрос «Что произошло?» мне опять ответили: «Разрыв паропровода». Но, посмотрев на Фомина, я понял, что все серьезнее. Сейчас понимаю, что это была трусость, сопряженная с преступлением. Ведь они какую-то реальную картину уже имели, но нам честно об опасности не сказали. Может быть, тогда некоторые наши сотрудники и не попали бы в больницу», — пишет Бердов.

В припятскую больницу прибывает новая смена врачей. Тем не менее, самые тяжелые пострадавшие были отправлены в столичные больницы только к вечеру.

«Скажу сразу, что Припятский горотдел внутренних дел предпринял все возможное, чтобы исключить радиационное поражение людей, — вспоминает генерал-майор Бердов. — Весь город был быстро оцеплен. Но мы еще полностью не сориентировались в обстановке, так как милиция своей дозиметрической службы не имела. А с Чернобыльской станции сообщали, что произошел пароводяной выброс. Эта формулировка считалась официальной точкой зрения руководства атомной станции. Я туда подъехал часов в восемь утра».

В «стекляшке» (конференц-зале) Виктор Смагин нашел комбинезоны, бахилы, «лепестки». Смагин понял, что, раз переодеваться его попросили прямо в конференц-зале, значит, на АБК-2 была радиация. Сквозь стекло Смагин увидел замминистра внутренних дел Украины Бердова, который шел в кабинет Виктора Брюханова.

В больницу начинают привозить обработанных и переодетых пострадавших.

«Побежал на улицу к стоянке автобуса. Но автобус не подходил. Вскоре подали «рафик», сказали, что отвезут не ко второй проходной, как обычно, а к первому блоку. Там все уже было оцеплено милицией. Прапорщики не пропускали. Тогда я показал свой круглосуточный пропуск руководящего оперативного персонала, и меня неохотно, но пропустили. Около АБК-1 встретил заместителей Брюханова Гундара и Царенко, которые направлялись в бункер. Они сказали мне: «Иди, Витя, на БЩУ-4, смени Бабичева. Он менял Акимова в шесть утра, наверное, уже схватил... Не забудь переодеться в «стекляшке»...», — пишет Виктор Смагин.

«В момент аварии я был в Припяти проездом, — вспоминает Владимир Бронников, в 1976 — 1985 годах — заместитель главного инженера Чернобыльской АЭС. — Первый дом на выезде из города. Со мной была семья, дети - они еще не успели переехать к новому месту моей работы. Взрыва я не видел. Ночью понял, что произошло какое-то событие - слишком много машин ездило мимо дома, утром увидел, что моют дороги. Масштабы случившегося понял только в ночь на 27 апреля, когда часть персонала приехала вечером домой со станции и рассказали, что произошло. Я не верил, думал - врут. А с утра 27 апреля я приступил к исполнению обязанностей главного инженера станции. Моей задачей было локализировать аварию. Чтобы понять масштабы случившегося моей группе потребовалось около пяти дней».

«Я должен был менять Александра Акимова в восемь утра 26 апреля 1986 года. Спал ночью крепко, взрывов не слышал. Проснулся в семь утра и вышел на балкон покурить, — вспоминает Виктор Смагин, начальник смены блока №4. — С четырнадцатого этажа у меня хорошо видна атомная станция. Посмотрел в ту сторону и сразу понял, что центральный зал моего родного четвертого блока разрушен. Над блоком огонь и дым. Понял, что дело дрянь.

Бросился к телефону, чтобы позвонить на БЩУ, но связь уже была отрублена. Чтобы не утекала информация. Собрался уходить. Приказал жене плотно закрыть окна и двери. Детей из дому не выпускать. Самой тоже не выходить. Сидеть дома до моего возвращения…»

Персонал припятской больницы выбивался из сил. Несмотря на то, что к утру к приему пострадавших подключились все врачи, включая хирургов и травматологов, сил не хватало. «Я позвонила начмеду: «Почему больных на станции не обрабатывают? Почему их везут сюда «грязными»? Ведь там, на ЧАЭС есть санпропускник?»», — пишет Татьяна Марчулайте. После этого наступила получасовая передышка.

На АЭС прибывает специальная группа Штаба гражданской обороны для проверки дозиметрической обстановки. Сам начальник штаба уехал в другой конец области проводить «ответственные учения».

Полная ликвидация пожара.

Из пояснительной записки пожарного третьего караула В. Прищепы: «По прибытии на АЭС в Чернобыле второе отделение поставило автонасосы на гидрант и подсоединили рукава к сухотрубам. Наш автомобиль подъехал со стороны машинного зала. Мы проложили магистральную линию, которая вела на крышу. Видели - там главный очаг. Но требовалось установить всю обстановку. В разведку пошли лейтенанты Правик и Кибенок… Кипящий битум кровли жег сапоги, летел брызгами на одежду, въедался в кожу. Лейтенант Кибенок был там, где труднее, где кому-то становилось невмоготу. Подстраховывая бойцов, крепил лестницы, перехватывал то один, то другой ствол. Потом, спустившись на землю, он потерял сознание. Через некоторое время, придя в себя, первое, что он спросил: «Как там?» Ему ответили: «Затушили».

«Остался в памяти обожженный Шашенок. Он ведь был мужем нашей медсестры. Лицо такое бледно-каменное. Но когда к нему возвращалось сознание, он говорил: «Отойдите от меня. Я из реакторного, отойдите». Удивительно, он в таком состоянии еще заботился о других. Умер Володя утром в реанимации. Но больше мы никого не потеряли. Все лежали на капельницах, делалось все, что было можно», — вспоминает одна из сотрудниц больницы в Припяти.

В больнице умирает Владимир Шашенок, наладчик, о котором писал Анатолий Дятлов. К этому времени были госпитализированы 108 человек.

«Утром 26 звонит директор леспромхоза, — вспоминал лесник Иван Николаевич. — Называет себя и молчит… Спустя некоторое время говорит: «Слушай, Иван Николаевич… Произошла беда…» И снова молчит… Молчу и я. А про себя думаю: «Неужели война»?! Спустя минуту директор наконец выдавливает из себя: «Произошла авария на Чернобыльской АЭС». Ну, думаю, ничего особенного… Однако тревога директора передалась и мне. Спустя еще некоторое время директор более решительно говорит: «Срочно выводи всю технику из этого района. Только не говори причину»».

«Впечатляющий вид представился нам из разбитого окна деаэраторной этажерки на 14-й отметке в районе восьмой турбины: по всей прилегающей территории были хаотически разбросаны детали реактора и элементы графитовой кладки, его внутренних частей, — рассказывает член аварийной комиссии Минэнерго доктор технических наук Евгений Игнатенко. — Во время осмотра двора АЭС не более 1 минуты показания моего дозиметра достигало 10 рентген. Здесь впервые я почувствовал воздействие больших полей гамма-излучения. Оно выражается в каком-то давлении на глаза и в ощущении легкого свиста в голове, наподобие сквозняка. Эти ощущения, показатели дозиметра и увиденное во дворе окончательно убедили меня в реальности случившегося... В ряде мест уровень радиации превышал тысячу (!) рентген».

«Среди пострадавших в ту ночь аварии было и немало медиков. Ведь именно они, прибывшие на станцию со всей области, вывозили пожарных, физиков всех, кто был на станции. И их «скорые помощи» подъезжали прямо к четвертому блоку… Через несколько дней мы увидели эти машины. Ими нельзя было пользоваться, так как были сильно заражены…», — вспоминает научный журналист Владимир Губарев, приехавший на место аварии спустя несколько часов после серии взрывов. Под впечатлением от увиденного он написал пьесу «Саркофаг», которая была поставлена в 56 театрах мира и имела огромный успех, особенно в Японии. В Великобритании пьеса была отмечена театральной премией имени Лоуренса Оливье.

В Припять прибывает заместитель министра внутренних дел УССР генерал-майор милиции Г. В. Бердов. Он и взял в свои руки руководство по охране общественного порядка и организации службы Госавтоинспекции. Из области были вызваны дополнительные силы.

Пожарным удалось локализовать огонь.

Лишь между 4 и 5 часами утра руководители АЭС постепенно собирали свои силы и обзванивали должностных лиц. На место аварии начинают прибывать ответственные руководители.

В квартире заместителя главного инженера станции по науке и куратора отдела ядерной безопасности Михаила Лютова раздался телефонный звонок. Звонок, однако, прервался, и о том, что произошло на станции, Лютов узнавал уже сам.

Установлено, что уровни радиации в зоне, прилегающей к разрушенному реактору, значительно превышают допустимые. Пожарных начали размещать в пяти км от эпицентра и вводить в опасную зону по сменам.

В район аварии прибыла оперативная группа Управления пожарной охраны МВД УССР под руководством полковника внутренней службы В. М. Гурина. Он взял на себя руководство дальнейшими действиями.

На место аварии прибыли 15 отделений пожарной охраны со своей спецтехникой из различных районов Киевской области. Все были задействованы на тушении пожара и охлаждении обрушившихся после аварии конструкций в реакторном отделении.

Создавались контрольно-пропускные пункты, перекрывались ведущие на Чернобыльскую АЭС дороги, формировались дополнительные наряды патрульно-поисковой службы.

Старший фельдшер Татьяна Марчулайте вспоминала: «Я удивлялась, что многие поступившие — в военном. Это были пожарные. Лицо одного было багровым, другого, наоборот, белым, как стена, у многих были обожжены лица, руки; некоторых бил озноб. Зрелище было очень тяжелым. Но приходилось работать. Я попросила, чтобы прибывающие складывали свои документы и ценные вещи на подоконник. Переписывать все это, как положено, было некому… Из терапевтического отделения поступила просьба, чтобы никто ничего с собой не брал, даже часы — все, оказывается, уже подверглось радиоактивному заражению, как у нас говорят — «фонило»».

К месту аварии прибыла оперативная группа Управления пожарной охраны УВД Киевского облисполкома, возглавляемая майором внутренней службы В. П. Мельником. Он принял на себя руководство по борьбе с огнем, вызвал на место аварии другие пожарные подразделения.

Первая смена тех, кто начинал ликвидацию пожара, получила высокие дозы облучения. Людей начинали отправлять в больницу, прибывали новые силы.

Опасность радиоактивного излучения осознавали далеко не все. Так, работник Харьковского турбинного завода А.Ф. Кабанов отказывался уходить с блока, так как в машинном зале была лаборатория по измерению вибрации, которая одновременно измеряла вибрацию всех подшипников, и компьютер выдавал хорошие наглядные распечатки. Кабанову было жаль ее терять.

Старший фельдшер припятской больницы Татьяна Марчулайте встречает в приемном покое первых пострадавших.

«Петро Паламарчук, здоровенный мужчина, внес и усадил в кресло инженера наладочного предприятия Володю Шашенка, — пишет Анатолий Дятлов. — Он наблюдал в помещении на двадцать четвертой отметке за нештатными приборами, и его обварило водой и паром. Сейчас Володя сидел в кресле и лишь незначительно перемещал глаза, ни крика, ни стона. Видимо, боль превысила все мыслимые границы и отключила сознание. Перед этим я видел в коридоре носилки, подсказал где их взять и нести его в медпункт. П. Паламарчук и Н. Горбаченко унесли».

Ликвидирован пожар на крыше реакторного отделения, а также потушен огонь в помещении главных циркуляционных насосов четвертого энергоблока.

Директор АЭС Виктор Брюханов не мог предпринять никаких конкретных действий — его состояние было похоже на шоковое. Работу по сбору у дозиметристов сведений об уровнях радиации и составлению соответствующей справки взял на себя секретарь парткома АЭС Сергей Парашин, который прибыл в убежище примерно в 2 часа 15 минут.

Те, кто наблюдал взрыв на Чернобыльской АЭС издалека, действительно не заподозрили ничего серьзного. Воспоминания о ночи 26 апреля 1986 года тех, кто находился непосредственно на станции, совсем иные: «Раздался удар. Я подумал, что полетели лопатки турбины. Потом — опять удар. Посмотрел на перекрытие. Мне показалось, что оно должно упасть. Мы пошли осматривать 4-й блок, увидели разрушения и свечение в районе реактора. Тут я заметил, что мои ноги скользят по какой-то суспензии. Подумал: а не графит ли это? Еще подумал, что это самая страшная авария, возможность которой никто не описывал».

Пожарные сбили огонь на кровле машинного зала.

«Вечером 25 апреля сын попросил меня рассказать ему перед сном сказку. Я начал рассказывать и не заметил, как уснул вместе с ребенком. А жили мы в Припяти на 9-м этаже, причем из окна кухни была хорошо видна станция. Жена еще не спала и ощутила какой-то толчок дома, вроде легкого землетрясения. Подошла к окну на кухне и увидела над 4-м блоком сначала черное облако, потом голубое свечение, потом белое облако, которое поднялось и закрыло луну.

Жена разбудила меня. Перед окном у нас проходил путепровод. И по нему одна за другой - с включенной сигнализацией - мчались пожарные машины и машины «Скорой помощи». Но я не мог подумать, что произошло что-то серьезное. Успокоил жену и лег спать», — вспоминает очевидец событий.

На станцию прибывает директор АЭС Виктор Брюханов.

«Несмотря на ночь и плохое освещение, видно достаточно. Кровли и двух стен цеха как не бывало. В помещениях через проемы отсутствующих стен видны местами потоки воды, вспышки коротких замыканий на электрооборудовании, несколько очагов огня. Помещение газобаллонной разрушено, баллоны стоят наперекосяк. Ни о каком доступе к задвижкам речи быть не может, прав В. Перевозченко. На кровле третьего блока и химцеха несколько очагов, пока еще небольших. Видимо, возгорание происходило от крупных фрагментов топлива, выброшенных взрывом из активной зоны», — вспоминает Анатолий Дятлов.

Пожарные боролись с огнем в брезентовых робах и касках. О радиационной угрозе они не знали — информация о том, что это не обычный пожар, стала распространяться лишь через несколько часов. К утру пожарные начали терять сознание, 136 сотрудников и спасателей, оказавшихся в тот день на станции, получили огромную дозу облучения, каждый четвертый умер в первые месяцы после аварии.

В припятскую больницу поступает звонок из диспетчерской «Скорой помощи». Сообщили, что на АЭС пожар, есть обожженные.

«Быстро прошел еще несколько метров по коридору на десятой отметке, выглянул из окна и увидел — точнее, не увидел, ее не было — стену здания. По всей высоте от семидесятой до двенадцатой отметки стена обрушилась. Что еще — в темноте не видно. Дальше по коридору, вниз по лестнице и из здания наружу. Медленно иду вокруг здания реакторов четвертого, затем третьего блоков. Смотрю вверх. Есть на что посмотреть, но, как говорится, глаза бы мои не глядели... на такое зрелище», — говорится в книге «Чернобыль. Как это было».

К месту взрыва выехала первая пожарная команда.

«Часть кровли зала обрушилась. Сколько? Не знаю, метров триста — четыреста квадратных. Плиты обрушились и повредили масляные и питательные трубопроводы. Завалы. С двенадцатой отметки взглянул вниз в проем, там на пятой отметке находились питательные насосы. Из поврежденных труб в разные стороны бьют струи горячей воды, попадают на электрооборудование. Кругом пар. И раздаются резкие, как выстрел, щелчки коротких замыканий в электрических цепях. В районе седьмого ТГ загорелось масло, вытекшее из поврежденных труб, туда бежали операторы с огнетушителями и разматывали пожарные шланги. На кровле через образовавшиеся проемы видны сполохи пожара», — вспоминает Анатолий Дятлов, сразу после взрыва вышедший в машинный зал.

Еще через четыре секунды — взрыв, сотрясший все здание. Через две секунды — второй взрыв. Крышка реактора подлетела вверх, повернулась на 90 градусов и упала. Разрушились стены и перекрытие реакторного зала. Из реактора вылетели четверть находящегося там графита, обломки раскаленных ТВЭЛов. Эти обломки упали на крышу машинного зала и другие места, образовав около 30 очагов пожара.

«В 01 ч 23 мин 40 с зарегистрировано нажатие кнопки A3 (аварийной защиты) реактора для глушения реактора по окончании работы. Эта кнопка используется как в аварийных ситуациях, так и в нормальных. Стержни СУЗ в количестве 187 штук пошли в активную зону и по всем канонам должны были прервать цепную реакцию», — вспоминает Анатолий Дятлов.

Через три секунды после нажатия кнопки глушения реактора на пульт управления начинают поступать аварийные сигналы о росте мощности, росте давления на первом контуре. Мощность реактора резко скакнула вверх.

«В 01 час 23 минуты 04 секунды системой контроля зарегистрировано закрытие стопорных клапанов, подающих пар на турбину. Начался эксперимент по выбегу ТГ, — пишет Анатолий Дятлов. — До 01 часа 23 минут 40 секунд не отмечается изменений параметров на блоке. Выбег проходит спокойно. На БЩУ (блочный щит управления) тихо, никаких разговоров».

Персонал станции блокирует сигналы аварийной защиты реактора из-за критически низкого уровня воды и давления пара в барабанах-сепараторах. В докладе Международной консультативной группы по ядерной безопасности говорится, что на самом деле это могло произойти еще в 00 часов 36 минут.

Подключается восьмой насос.

К шести работающим насосам подключается седьмой для увеличения балластной нагрузки.

Тепловая мощность реактора достигла 200 МВт. Напомним, что для проведения эксперимента реактор должен был работать на мощности 700-1000 МВт.

Несмотря на это, оперативный запас реактивности (по сути, степень реактивности реактора) продолжал снижаться, из-за чего стержни ручного регулирования постепенно извлекались.

Сотрудники АЭС постепенно поднимали тепловую мощность реактора, в результате чего ее удалось стабилизировать на отметках 160-200 МВт.

«Вернулся на щит управления в 00 часов 35 минут, — пишет в своей книге «Чернобыль. Как это было» Анатолий Дятлов, бывший заместитель главного инженера по эксплуатации Чернобыльской АЭС. — Время установил после по диаграмме записи мощности реактора. От двери увидел склонившихся над пультом управления реактором, кроме оператора Л. Топтунова, начальника смены блока А. Акимова и стажеров В. Проскурякова и А. Кудрявцева. Не помню, может и еще кого. Подошел, посмотрел на приборы. Мощность реактора — 50...70 МВт. Акимов сказал, что при переходе с ЛАР на регулятор с боковыми ионизационными камерами (АР) произошел провал мощности до 30 МВт. Сейчас поднимают мощность. Меня это нисколько не взволновало и не насторожило. Отнюдь не из ряда вон выходящее явление. Разрешил подъем дальше и отошел от пульта».

В это время происходит переход с системы локального автоматического регулирования на систему общего регулирования. Оператор не смог удержать мощность реактора даже на уровне 500 МВт, и она упала до 30 МВт.

На 25 апреля 1986 года была запланирована остановка 4-го энергоблока для проведения планового ремонта. Во время таких остановок обычно проводятся испытания оборудования, для чего мощность реактора должна была быть снижена до 700-1000 МВт, что составляет 22-31% от полной мощности реактора. Примерно за сутки до аварии мощность реактора начали снижать, и к 13 часам 25 апреля она была снижена примерно до 1600 МВт (50% от полной мощности). В 14.00 была заблокирована система аварийного охлаждения реактора — это значит, что в течение последующих часов реактор эксплуатировался с отключенной системой охлаждения. В 23 часа 10 минут началось снижение мощности реактора до запланированных 700 МВт, однако затем произошел скачок, и мощность упала до 500 МВт.

СПРАВКА:

Чернобыльская атомная электростанция имени В.И. Ленина расположена на севере Украины, в 11 км от границы с Белоруссией на берегу реки Припять. Площадка для размещения АЭС была выбрана в 1965-1966 годах, а первая очередь станции — первый и второй энергоблоки — строились в 1970-1977 годах.

В мае 1975 года была создана комиссия по проведению пуска первого энергоблока. К концу 1975 года из-за существенного отставания по срокам проведения работ на станции была организована круглосуточная работа. Акт о приемке первого энергоблока в эксплуатацию был подписан 14 декабря 1977 года, а 24 мая 1978 года блок был выведен на мощность 1000 МВт.

В 1980, 1981 и 1983 годах были запущены второй, третий и четвертый энергоблоки. Стоит отметить, что первая авария на Чернобыльской АЭС произошла в 1982 году. 9 сентября после планового ремонта произошло разрушение тепловыделяющей сборки и разрыв технологического канала №62-64 на реакторе первого энергоблока. В результате в реакторное пространство было выброшено значительное количество радиоактивных веществ. Среди специалистов единого мнения о причинах той аварии до сих пор нет.

Четвертый энергоблок Чернобыльской АЭС, 2013 год

Arne Müseler / Creative Commons

Шведские ученые выяснили, что во время аварии на Чернобыльской АЭС в действительности произошел ядерный взрыв мощностью около 75 тонн в тротиловом эквиваленте. Для этого они проанализировали концентрации изотопов 133 Xe и 133m Xe в образцах череповецкой фабрики по сжижению воздуха, а та кже смоделировали погодные условия после катастрофы, используя недавно опубликованные подробные данные за 1986 год. Статья опубликована в Nuclear Technology .

Авария на Чернобыльской атомной электростанции произошла ночью 26 апреля 1986 года. В результате производственного эксперимента персонал станции потерял контроль над реакцией, аварийная защита не сработала, и мощность реактора резко возросла с 0,2 до 320 гигаватт (тепловых). Большинство свидетелей указывают на два мощных взрыва, хотя некоторые говорят о большем количестве.

Согласно общепринятой версии, первый из двух взрывов объясняется тем, что заполнявшая системы охлаждения вода мгновенно испарилась, давление в трубах резко возросло и разорвало их. Затем разогретый пар начал взаимодействовать с циркониевой оболочкой топливных элементов, что привело к активному образованию водорода (пароциркониевая реакция), который сгорел взрывным образом в кислороде воздуха. В данной работе ученые ставят под сомнение природу первого взрыва и заявляют, что в действительности он был небольшим ядерным взрывом.

В пользу этой гипотезы авторы статьи приводят два основных аргумента. Во-первых, через несколько дней после катастрофы ученые из зарегистрировали активность изотопов 133 Xe/ 133m Xe в жидком ксеноне, полученном на череповецкой фабрике по сжижению воздуха . Вообще говоря, фабрика в основном производила жидкий азот и кислород для обеспечения нужд череповецкого металлургического комбината , однако побочным результатом ее работы являлось также выделение благородных газов из воздуха. Радиоактивные изотопы ученые искали с помощью гамма-спектроскопии высокого разрешения. В результате приведенное к часу дня 29 апреля (примерно 83 часа после аварии) отношение активностей изотопов 133 Xe/ 133m Xe составило около 44,5 ± 5,5.

Изменение отношения активностей изотопов ксенона с течением времени для трех различных сценариев их образования. Короткая вертикальная черта отвечает данным с череповецкой фабрики

Чтобы объяснить это отношение, физики смоделировали происходящие в реакторе процессы с помощью разработанной ими ранее программы Xebate . Она учитывала, что помимо стандартной цепочки образования изотопов ксенона в результате изменения мощности реактора при подготовке к эксперименту (так называемое ксеноновое отравление) изотопы также производились в результате последовавшего ядерного взрыва мощностью около 75 тонн в тротиловом эквиваленте. В нулевой момент соотношение активностей ядер 133 Xe/ 133m Xe, образовавшихся по этим двум сценариям, составляло 34,6 и 0,17 соответственно. Затем из-за разности периодов полураспада элементов это соотношение менялось, так что к моменту их регистрации равнялось отношению активностей в образцах с череповецкой фабрики. Ученые отмечают, что из-за неопределенности в этом отношении мощность взрыва можно определить лишь приближенно, и на самом деле она лежит в интервале от 25 до 160 тонн с вероятностью 68 процентов (то есть в доверительном интервале 1σ).

Во-вторых, ученые смоделировали метеорологические условия над европейской частью СССР после аварии, используя недавно опубликованные подробные трехмерные погодные данные и современные алгоритмы расчета движения воздушных фронтов. Моделирование распространения изотопов ксенона ученые провели для семнадцати возможных высот его выброса в атмосферу, лежавших в интервале от нуля до восьми тысяч метров. В результате ученые выяснили, что наблюдаемые активности изотопов ксенона в образцах с череповецкой фабрики (которая, кстати, находится в тысяче километров от ЧАЭС) можно объяснить только при предположении, что выброшенные во время взрыва изотопы поднялись на высоту около трех километров - при других высотах они попали бы в окрестности Череповца либо раньше, либо позже. Нужную высоту как раз мог обеспечить предложенный 75-тонный ядерный взрыв.

Результаты моделирования распространения изотопов ксенона над европейской частью СССР на момент 9:00 UTC 29 апреля. Черным кружком отмечен Чернобыль, белым - Череповец.

Lars-Erik De Geer et. al. / Nuclear Technology

Кроме того, физики приводят еще три косвенных свидетельства в пользу своей гипотезы. Во-первых, после взрыва было обнаружено, что в юго-восточном квадранте ядра реактора исчезла двухметровая серпентиновая плита, заключенная в железную оболочку толщиной около четырех сантиметров. Дальнейшие наблюдения показали, что ее расплавили тонкие направленные потоки высокотемпературной плазмы, которые как раз могли образоваться в результате ядерного взрыва. Во-вторых, сразу после аварии сейсмологи зарегистрировали два сигнала с амплитудами, соответствующими двум взрывам мощности около двухсот тонн, и разделенных двухсекундным интервалом. При этом второй из взрывов можно объяснить выбросом водорода, а общепринятая теория первого взрыва дает гораздо меньшую оценку для мощности (тогда как гипотеза ядерного взрыва как будто бы укладывается в эти рамки). В-третьих, несколько очевидцев заявляли , что они видели яркую голубую вспышку над реактором. С другой стороны, известно, что при неконтролируемых ядерных реакциях из-за возбуждения молекул кислорода и азота в воздухе возникает голубоватое свечение.

Тем не менее, профессор Рафаэль Арутюнян, заместитель директора Института безопасного развития атомной энергетики РАН, скептически относится к результатам, полученным шведскими учеными. По его словам, с одной стороны, сам факт разгона неуправляемой цепной реакции в момент первого взрыва в реакторе уже давно известен специалистам, с другой стороны, оценка мощности этого ядерного взрыва сильно завышена.

«В этом нет ничего особенно нового, все соответствует общепринятой версии, что там был разгон, общеизвестно. Но оценка в 75 тонн вызывает большие сомнения, потому что данные, из которых они ее получают, слишком косвенные, слишком много факторов могли на них повлиять. Большинство оценок примерно на порядок меньше - специалисты говорят о 2-3 тоннах тротилового эквивалента. Кроме того, 75 тонн можно исключить из тривиальных соображений: осталось бы что-то от реактора, если бы в него заложили 75 тонн тротила? При этом напрямую просчитать этот взрыв практически невозможно - одно дело считать процессы в целом реакторе, а другое - в таком разваливающемся устройстве. Там одновременно за миллионные доли секунды идут тысячи процессов, со всем этим не справится ни один суперкомпьютер. Эту задачу можно решить с привлечением разного рода упрощений и эмпирических методов, но ресурс, который в это нужно вложить, слишком велик. Неясно, в чем практический смысл такой работы, причины Чернобыльской аварии уже исследованы, изменения в конструкции реакторов внесены, знание точной механики взрыва в это ничего не добавит».

Посмотреть на все произошедшие за историю ядерные взрывы можно на , а на фотографии зверей из зоны отчуждения - в наших галереях и . Кроме того, польская компания The Farm 51 отправиться в виртуальную экскурсию по зоне отчуждения.

Дмитрий Трунин